Lord Voldemort by Marcianca on DeviantArt

Вопрос: Кнопочка

1. =)		22	(100%)
Всего:		22

@темы: мои коллажи, Темный Лорд

---

13.05.2016 в 11:21

Пишет  Lily *Big Panda* Derill:

Пятничные котэ типа

очередное новое фото Иена

@темы: Teen Wolf/Волчонок, Питер Хейл

---

Красавцы =)

11.05.2016 в 17:08

Пишет  Lily *Big Panda* Derill:

Арджент и Хейл на выгуле)))

@темы: Teen Wolf/Волчонок, Питер Хейл

---

Любимая гетная пара и неподражаемый дядя Питер

10.05.2016 в 11:08

Пишет  Lily *Big Panda* Derill:

Аааааааааааа! Котик с котиком...

@темы: картинки, Teen Wolf/Волчонок, Лидия Мартин, Питер Хейл

---

Дочь

47 by Marcianca on DeviantArt

48 by Marcianca on DeviantArt

Вопрос: Кнопочка

1. =)		32	(100%)
Всего:		32

@темы: дети, мои коллажи

---

Будем помнить!

---

Лето будет жарким!

@темы: ссылки, мое всякое, Teen Wolf/Волчонок

---

01.05.2016 в 10:52

Пишет  фангерлинговый междусобойчик:

Тайлер Хэклин/Tyler Hoechlin

Присоединяйтесь к нашему СОО и делитесь своими фаворитами

@темы: Тайлер Хэклин

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Teen Wolf Reverse

Моя заявка № 2

"История Одного Мастера", Marciana & Queen Immortal
Заявка №7
Название: История Одного Мастера
Артер:  Marciana
Автор:  Queen Immortal
Бета:  не вспомню
Пейринг: Дерек/Стайлз, почти все остальные - канонные
Жанр: magic!АУ, юст, немного ангст, романтика.
Рейтинг: NC-17
Размер: ~15 000 слов
Саммари: Возвращаться – плохая примета, а в случае Стайлза – вообще фатальная. Новоиспеченный Мастер Стихий в надежде побыстрее получить свободу от стаи, возглавляемой его тайной хмуробровой любовью, попытался изменить характер Дерека Хейла с помощью зелья. Что могло пойти не так?..
Предупреждения: несколько авторских персонажей, альтернативная мифология, ау относительно пятого сезона, нецензурная лексика, графическое описание секса, упоминание курения галлюциногенных наркотиков.
Благодарности: Большое спасибо  Marciana за интересную заявку – она действительно заставила меня напрячься и выжать все соки из клавиатуры - и потрясающие арты к фанфику. Я целую нежные пальчики моей волшебницы-беты  не вспомню, пинавшей мое бренное тело, насиловавшей мои уши критикой и собственно подвязавшей меня на эту, чистой воды, авантюру. Ты – лучшая, детка! Также хочется поблагодарить  Dragon with grey eyes за организацию реверса, терпение и внимание, а также стойкость перед всеми вывертами судьбы.
Скачать с Яндекс.Диск: Текст с артами, Текст без артов, Арт №1, Арт №2

Барабаны отбивали быстрый, в тон сердцу, ритм, перебивавшийся громкими вскриками танцующих вокруг костра людей. Сквозь четкое биение пробивалась стройная мелодия, которую одинокий музыкант выводил на губной гармошке. Если бы не ворох совершенно современных бутылок и посуды на деревянных массивных столах, это гульбище можно было бы принять за какую-нибудь глухую деревню, века так семнадцатого, а то и раньше. Конечно, отсутствие среди гуляющих краснокожих индейцев немного портило картину, но все же, они не так далеко от них ушли.

- Та-а-ак, последняя трубка мира определенно была лишней, - протянул Стайлз, пытаясь разогнать дым перед собой. – Мне только что показалось, что мастера Ташу зажал возле вигвама обвешанный скальпами мачо.

- М-м-м? – расслаблено протянул его сосед по косяку. – И как мачо?..

- Дэнни, блин, я серьезно! Меня глючит, а ты ржешь! – шутливо пнув того в коленку, возмутился Стайлз.

- Хэй!! Расслабься, Стилински, ты сам мне сказал: «Хочу не думать о распределении». Косяк идеально выполнил свою задачу, - глупо хихикнул Дэнни.

- Было бы странно, если бы не подействовало, - в тон ему прыснул Стайлз. – Я чувствую себя слишком обдолбанным, чтобы страдать по поводу возможного звездеца, - он расслабленно откинулся на ствол дерева, которое они с Дэнни облюбовали ещё в начале праздника. – К тому же… духи не позволят отправить меня на Аляску.

- С твоими баллами по выпускным испытаниям я бы вообще не парился, - мягко заметил Дэнни, осторожно прихватывая губами длинный мундштук и выпуская пару колец едкого дыма.

- Кто бы говорил: у тебя первый результат на твоем курсе, - фыркнул Стилински, невольно сжимаясь от пробравшегося под кожаную куртку ветра. – Какой придурок придумал носить форму на голый торс?

- Традиции, брат, - глубокомысленно вздохнул Дэнни, понимающе оглядывая Стайлза, усиленно растиравшего замершее туловище. – И кстати, о птичках, я – прикладник, а не стихийник, в отличие от некоторых, - он пытался ткнуть собеседника в нос, но нарушенная крепким табаком координация заставила его промахнуться и со всего размаху продавить Стайлзу щеку.

- Блин, хорош, уже, укурыш! – яростно замахал руками Стайлз, усиленно отодвигая парня подальше.

- На себя посмотри, торчок, - в тон ему отозвался Дэнни, протягивая тому трубку, которую Стайлз несмотря ни на что с готовностью взял. – Я к тому, что мне, чтобы создать простенькое Инферно нужно недели две подготовки, пять-шесть, а может и больше, до предела заряженных амулета и зелье, в то время как тебе… щелчок пальцев?

Стайлз задумчиво затянулся и уставился на горящий перед ними костер стеклянными глазами:

- Щелчком я ещё не пробовал…

- Хэй! Стилински! – дернул его за рукав Дэнни. – Даже не думай! В твоем личном деле столько предупреждений и наказаний, что я до сих пор удивляюсь, как ты дожил до распределения!

- Все просто, Махилани, - отозвался Стайлз, блаженно прикрывая глаза. – Я – очаровашка.

- Угу. Когда сопишь зубами к стенке, - ядовито отозвался его сосед.

- Хэй, парни! – прервал их уединение возглас со стороны костра. – Мастера притащили конверты с назначением!

- Спасибо, Рей! – громко ответил Дэнни, легко поднимаясь на ноги. – Пошли, Стайлз. Судьба зовет.

- Пошли, - согласно выдохнул Стайлз, осторожно вставая – голова все ещё кружилась от количества выкуренных трав. – В конце концов: что может быть хуже Аляски?..

Бикон Хилл.

Чертово Бикон Хилл.

Относительно небольшой город. Здоровенный лесной массив с полным комплектом самых различных рельефов: от жутких пещер до зловонных болот. Плюс Неметон, как долбанный маяк, обещающий пристанище всему сверхъестественному, желающему найти себе убежище. Плюс Дом Эха – знаменитая на всю Америку свои отделением для «нежити» психушка. Плюс…А-а-а-а, на хрен.

Чертово Бикон Хилл.

Дом, милый дом.

Стайлз не был здесь пять лет, с того самого момента, как сразу после окончания школы был услан заботливым отцом и местным друидом к таинственным мастерам, которые должны были обучить его управлять тем, что Дитон нетривиально обзывал «искрой». Как оказалось, эти мастера жили прямо посреди глухого, как старый дед, леса, подле ещё одного Неметона, который когда-то сберегли от шаловливых топоров охотников. А ещё эти мастера называли их общину «колледжем» и каким-то неведомым чудом обладали правом выдавать им аттестаты о медицинском образовании.

Было странно возвращаться в цивилизацию после того, как пять лет провел, живя в шалаше, готовя еду на костре, мастеря странные ритуальные фигурки из дерева, а в довершение безобразия, разгуливая круглый год в кожаных штанах и куртке на голое тело. Ни телефона, ни интернета. Ни отца, ни друзей. Хотя, их было не так много.

Дети цветов, блин.

Получив назначение, первое, что сделал Стайлз, отойдя от табачного дурмана, - окопался возле шалаша членов Совета. К его величайшему сожалению, ни один из сотни его превосходно сформулированных аргументов не был воспринят никем из этих упрямых ископаемых всерьез.

- Возвращайтесь, когда у вас будет более веская причина чем «не хочу, не буду, не заставите», мастер Стилински.

Мастер.

Пять лет назад это казалось недостижимым: слишком много проблем, слишком много тревог, слишком много всего. Как оказалось, надо было всего лишь пару раз выпить чудо - успокоительное, чтобы избавиться от приступов панических атак и кошмаров. И постепенно все стало реальностью. С его силой, с его возможностями, он ожидал назначения к одному из мест силы или к какому-нибудь мощному клану, но уж точно не домой. Не в Бикон Хилл.
И уж определенно не в стаю к Дереку Хейлу.

Дереку, мать его, Хейлу.

Дереку-я-хочу-облизать-его-торс-Хейлу.

Дереку-я-готов-приносить-кровавые-жертвы-его-щетине-Хейлу.

Дереку, блять, Хейлу.

Вселенная определенно его ненавидит. Стоило понадеяться, что рано или поздно дурацкая, абсолютно не нужная, влюбленность в Дерека пройдет за давностью лет, как его буквально заставляют столкнуться с предметом своих чувств лицом к лицу.

Чтоб им от косячка загнуться.

Все было настолько банально, как только могло быть. Стайлз влюбился, напомнил себе, что все мужчины и женщины изначально бисексуальны, с размахом отпраздновал это событие, а потом сообразил, что единственный человек, с которым он захотел бы «чего-то», это оборотень-альфа, с которым ему определенно не светит. Так и жил - любил, ненавидел и наматывал сопли на кулак, как в долбанных девчачьих мелодрамах.

Потому что жизнь – несправедливое дерьмо, в котором все достается кому-то, но не Стайлзу Стилински.

- Бикон Хилл! – огласил водитель автобуса, притормаживая возле остановки.

Подхватив с багажной полки свой рюкзак а-ля «профессиональный турист», Стайлз протиснулся мимо сидений к выходу и, выглянув на улицу, тут же расплылся в широкой улыбке.

- Стайлз! – отец стоял чуть в стороне от остановки возле припаркованной машины.

Парень молча сорвался с места и, спихнув с плеча рюкзак, влетел в родительские объятья.

- Хей! – весело воскликнул шериф, обнимая сына в ответ. – Какие нежности! Неужели соскучился?

- Не смешно, пап, - оторвав голову от отцовского плеча, пробурчал Стайлз. – Я тебя пять лет не видел и не слышал. Готовься к массивной тактильной, визуальной и слуховой атаке. Ибо я буду говорить, ходить вокруг тебя кругами и утолять свой недостаток обнимашек. Часто.

- Нет никакого шанса, что мы будем вести себя как взрослые мужчины, и обойдемся простым разговором по душам? – шериф несколько отстранился и растрепал сыну волосы.

- Никаких шансов, - покачал головой Стайлз, подхватывая рюкзак с земли. - Ты на работе?

- С сегодняшнего дня я официально в отпуске, - отозвался его отец. – Пэрриш буквально вытолкал меня из участка, заявив, цитирую: «Не вздумайте появляться здесь, звонить, узнавать, как дела, по меньшей мере, неделю, или я отберу ваш значок шерифа и оружие под предлогом вашей эмоциональной нестабильности».

Стайлз закинул вещи на заднее сиденье машины:

- Я всегда знал, что от него будет толк.

- Хэй! – шериф взмахнул рукой. – Поменьше злорадства, молодой человек. Садись в машину!

Последовав совету, Стайлз с удовольствием плюхнулся на пассажирское сиденье.

- Господи, цивилизация! Как я по тебе скучал! – он пристегнул ремень безопасности.

- Открой бардачок, - попросил старший Стилински, заводя мотор. – Там есть кое-что для тебя.

- Ооо, сюрприз? – ехидно поинтересовался Стайлз.

Нажав на кнопку, открывающую бардачок, он не смог сдержать радостного вопля:

- МОЙ ТЕЛЕФОН!!!! ЦИВИЛИЗАЦИЯ!!! – он подхватил потертый смартфон и захлопнул дверцу. – Боже, пап, я тебя обожаю!

Шериф коротко рассмеялся, не отрывая взгляда от дороги.

- Я забил новые номера ребят, на случай если ты соберешься кому-нибудь позвонить.

Упоминание старых друзей быстро вернуло Стайлза из эйфории на грешную землю. Как бы ни хорошо было вновь оказаться в реальном мире с нормальным туалетом, а не пещерным «найди себе кустик», телевидением, радио, телефонами и его личной Меккой – Интернетом, ничто из этого не отменяет его новообретенной обязанности – представиться альфе, в чью стаю он направлен.

- Как у них дела? – помедлив, все-таки спросил он.

- Скотт работает с Дитоном, - начал рассказывать ему отец. – Местные кошатники и собачники от него просто в восторге – молодой, обаятельный. Приток клиентов в клинике явно увеличился, так что, как я слышал, очень скоро Дитон предложит ему долю во владении клиникой.

- А когда-то Скотт робел при виде параграфа по биологии, - тихо прошептал Стайлз. – Кто бы мог подумать.

- Кира закончила колледж – учительница старших классов, - тем временем продолжил шериф.

- Нет, - потрясенно выдохнул он. – Ты шутишь! А какой предмет? Умоляю, только не химия!

Отец снова не сдержал улыбки:

- Английская литература.

Стайлз покачал головой:

- Я много пропустил.

- На самом деле новостей осталось не так много, - ответил ему отец, поворачивая на дорогу, напрямую ведшую к их дому. – Лиам, Хейден и Мейсон учатся в колледже, сейчас на каникулах.

- Малия?

- Не знаю. Пару раз встречал её в городе, - честно ответил отец. – Иногда она подрабатывает, то тут, то там. Пытался уговорить её поступить в колледж – она отказалась. Переехала от Тейта к Дереку, сразу как тот закончил строительство.

- Строительство? – непонимающе, нахмурился Стайлз.

- Потом расскажу, - отмахнулся тот, поворачивая на подъездную дорожку у дома.

Выйдя из машины и забрав вещи, Стайлз со вздохом взглянул на отчий дом.

- Дом, милый дом… Пап?

- Что? – откликнулся шериф уже с крыльца.

- Насколько паршиво здесь было, пока меня не было? – серьезно спросил Стайлз. – По шкале от одного до десяти?

Отец кинул ключи на комод и прошел по коридору, с несколько задумчивым видом, а затем ответил:

- Восемь.

- Блять, - не сдержался Стайлз.

- Хэй! Никаких выражений в моем присутствии, - тут же вскинул голову тот. – Идем, буду кормить тебя обедом.

Стайлз, понурив голову, пошел следом за отцом на кухню, позволил усадить себя за стол и внимательно наблюдал, как тот выудил из холодильника лазанью, которую отправил в микроволновку.

- Тео? – все-таки решил спросить Стайлз некоторое время спустя.

- В том числе. Последний раз - около трех месяцев назад, - не стал увиливать от ответа шериф.

- Мне жаль, что тебе пришлось с этим со всем разбираться.

- Даже не думай, - резко отозвался отец. – Я был счастлив, что тебя здесь нет каждый раз, когда это безумие начинало новый виток.

Стайлз кисло улыбнулся ему в ответ и притих, перебирая про себя услышанное и не решаясь спросить о том, что сейчас волей-неволей выходило на первый план. Вернее, кое о ком.

- Пап, а что Дерек?

- А я все ждал, когда ты спросишь…

Тяжело вздохнув, Стайлз плавно затормозил перед домом Хейлов. Вернее, тем, что от него осталось. Обугленные останки некогда красивого дома поросли вьюном и мхом, местами обвалились, и теперь плохо верилось в то, что лет семь назад, здесь ещё можно было жить. Насколько Стайлз понял из объяснений отца, вернувшись в родной город, Дерек отстроил себе новый дом в нескольких километрах от старого и, как он убедился, сверившись с картами, всего в полумиле от проклятого Неметона. Приехав домой, утолив тоску объятий с отцом, Стайлз долго собирался с духом, прежде чем позвонить Дереку. Однако тот, казалось, ждал звонка и назначил встречу на старых развалинах.

Стоило Стайлзу выйти из машины, Дерек, в своем «королева-драмы»-стиле, появился из-за развалин.

- Стайлз.

- Дерек, - отозвался парень в ответ.

- Тебя давно не было, - подходя ближе, сказал Хейл.

- Странно, что ты заметил, - не удержался от небольшой шпильки Стайлз, взмахнув руками.

Дерек сделал вид, что не обратил внимания на его сарказм, и Стайлз получил возможность оценить произошедшие с ним изменения. Положа руку на сердце: изменилось немногое. Было несколько странно видеть Дерека без кожанки, но Стайлз был уверен, что верная боевая подруга ожидает Дерека в его новом доме. А так: та же щетина, те же резко проступающие даже через футболку линии мышц, и какая-то бесконечная усталость в глазах. Такой взгляд не подходит молодому мужчине. Хотя сколько там Дереку? Тридцатник? А выглядит как перепивший язвенник за полтинник.

- О чем ты хотел поговорить? – наконец, спросил Дерек.

Вместо ответа Стайлз вытащил из кармана толстовки закрытый белый конверт и протянул его Дереку. Тот нахмурился, но открыл и проверил его содержимое.

- Это…

- Волею Совета Семерых, я, Мастер Стихий, получил назначение в твою стаю, - с трудом выдавил из себя пафосную ритуальную фразу Стайлз.

Глаза Дерека бегали по письму, а Стайлз мысленно скрестил пальцы, молясь провидению, чтобы Хейл отказался от его назначения, и он мог бы спокойно потребовать новое, куда-нибудь в восточное полушарие.

- Я принимаю твое назначение, Мастер, - глухо произнесенная Дереком фраза, показалась Стайлзу раскатами грома.

- Что?! – наконец, воскликнул Стайлз. – Серьёзно?

- Похоже, ты не думал, что я соглашусь, - хмыкнул Дерек, складывая бумаги и пряча их в карман. – Почему?

Стайлз вдохнул и на мгновение забыл, как выдохнуть.

- Почему? Почему! Хэй, Дерек, это я! Громкий, слабый, никчемный Стайлз! – яростно размахивая руками, отозвался он.

- Скотт проболтался… - понимающе пробормотал Дерек. – Это не важно.

- Это ещё почему? – не удержавшись, принялся ходить из стороны в сторону Стайлз.

- Потому что я хочу возродить свой клан. Я просто обязан. Со всеми границами, со всеми связями, со всеми возможностями. Хочу, чтобы имя моей семьи перестали использовать как синоним мертвой стаи, - равнодушно наблюдая за его метаниями, ответил Дерек. – Я пытался обойтись своими силами, помощью Дитона. Этого оказалось недостаточно.

- И ты написал прошение Совету, - закончил за него Стайлз.

- Мне нужен был лучший. И если им оказался ты, что ж, так даже проще. Не придется тратить время на некоторые формальности. Познакомлю тебя со стаей, и начнем работу, - пожал плечами Дерек. – Не понимаю твоего возмущения. Я думал, что ты в любом случае вернешься к стае.

Стайлз не стал ничего на это говорить: ни возмущаться, ни переубеждать.

- Чего конкретно ты от меня хочешь?

- Объясню завтра. После знакомства со стаей, - отозвался Дерек. – Она немного изменилась с твоего отъезда. Созвонись со Скоттом – он покажет дорогу к новому дому.

Дерек уже развернулся, чтобы уйти, когда Стайлз его окликнул:

- Дерек! – он обернулся. – Когда я сделаю то, что ты хочешь, ты меня отпустишь.

- Стая не так уж сильно поменялась. Дерек, вернувшись, привел с собой пару урожденных, ещё одного омегу он взял стаю уже здесь. Остальных ты знаешь, - Скотт старательно пытался не обращать внимания на хмурый вид Стайлз. – Хэй, Стайлз.

- У? – не поворачивая головы, откликнулся тот.

- Ты как-то молчалив. Все нормально? – обеспокоенно спросил Скотт. – Здесь налево.

Стайлз повернул в указанную сторону и съехал на лесную дорогу.

- Сойдет.

- Дерек сказал, ты был не в восторге от назначения, - осторожно подбирая слова, проговорил Макколл. – Что ты не хотел быть здесь.

- Честно говоря, Бикон Хилл – не совсем то назначение, которое я ожидал, - тихо ответил Стайлз. – Я не думал, что Дерек признает помощь кого-то… ну, ты знаешь, вроде меня.

- Мы все изменились, Стайлз, - спокойно заметил Скотт. – Кто-то больше, кто-то меньше.

- По Дереку не скажешь, - невольно усмехнулся тот. – Мистер «Хмурые Бровки» все ещё имеет право на жизнь.

- Пожалуй, ты прав, - весело фыркнул Скотт. – Только Дереку об этом не говори.

Школьная шутка несколько развеяла напряжение между старыми друзьями, и оба тут же зашлись громким смехом. Стайлз и сам не заметил, как они уже прибыли на место.

- Ух, ты!

Новый особняк впечатлял. Трехэтажное здание из кирпича более походило на изящный замок, чем на простой дом. Округлые линии, черепица, гранитная лестница, открытая терраса, гигантский гараж – все это как-то слабо вписывалось в образ Дерека Хейла, предпочитавшего полуобустроенный лофт уютной квартире. Хотя в голове Стайлза с ходу заселились фантазии о том, как можно провести время в подобном дворце. Невероятно горячие фантазии, тут же отдавшиеся жаром в паху, но задавленные воспоминанием об абсолютно неприступном Дереке-грозном-альфе-Хейле.

- Только не говори мне, что это Дерек придумал, - потрясенно выдохнул Стайлз.

- Нет, это Айлин. Одна из урожденных. Она живет здесь вместе с Дереком. Когда тот поднял вопрос о проекте дома, она захватила безраздельную власть над всеми: от архитектора до декоратора – и препиралась со всеми, кто хотя бы пытался ей возразить. Дерек сдался почти сразу, предоставив ей карт-бланш. Потом все оценили прелесть больших комнат и звуконепроницаемых стен, - спокойно отозвался Скотт, закидывая руку ему на плечи. – Идем, они на заднем дворе.

Задний двор, как оказалось, был обустроен наравне с домом: широкая ровная поляна, поделенная живой изгородью на секции, в одной из которых стояла большая беседка с барбекю, в другой Стайлз разглядел небольшой сарайчик (видимо для подсобных материалов), но основную часть двора занимала тренировочная площадка.

Тренировка была в самом разгаре.

Стайлз сразу же заметил Дерека, державшегося чуть в стороне, - он наблюдал за дерущимися, - а вот в сражающихся парах, он, немного погодя, с легкостью узнал Лиама, хотя тот порядком раздался в плечах и ещё больше вытянулся, Малию, при виде которой невольно ёкнуло сердце, пускай ничего серьезного между ними и не вышло, и Кору, которая, казалось, не изменилась вовсе. Их соперников Стайлз не знал, очевидно, это и были упомянутые Скоттом новобранцы. С Лиамом дрался рослый парень комплекции Дерека, с коротко стриженными волосами каштанового оттенка, и очевидно превосходил Лиама в силе и скорости, из-за чего младший волчонок то и дело оказывался на земле. С Малией схватилась девушка – Айлин, видимо, - светлые волосы которой были собраны в небрежный пучок, ладные изгибы тела скрывались под спортивным костюмом, а движения были плавными и естественными. Пускай Малии и не доставало опыта, но вполне хватало ярости, из-за чего их битва шла почти на равных. Противником Коры был молодой парень, почти наверняка школьник, худощавый блондин, в котором оборотня заподозрил бы только маразматик, ибо вызывал он только одно желание: накормить. Кора явно была сильнее его, но не шустрее, судя по всему, она явно любила идти в лоб, в то время как её соперник причудливо изгибаясь, ускользал от её ударов.

- Достаточно! – остановил их Дерек, сразу, как заметил их со Скоттом приближение. – К нам гости.

- Стайлз? – резко обернувшись, замерла Малия.

- Хэй, детка! – кисло улыбнувшись, поздоровался с ней тот. – Отлично выглядишь.

- Спасибо, - выдохнула она.

Стайлз понимающе кивнул, стараясь не обращать пристальных взглядов на незнакомцев.

- Лиам, ну, ты и разожрался, - немного веселей заметил он, протягивая парню руку для рукопожатия.

- А ты не изменился вовсе, купаешься в крови девственниц на досуге? – язвительно отозвался тот, сжав его ладонь.

- Я в шоке, у тебя прорезалось чувство юмора? – Стайлз картинно прижал руку к груди и посмотрел на Скотта. – Наш мальчик совсем вырос.

- Ты ни капли не изменился. Придурок, - раздался громкий девичий голос.

- Я тоже рад тебя видеть, Кора, - спокойно отозвался Стайлз в ответ.

Дерек подошел ближе, с явным интересом наблюдая за своеобразным обменом любезностями, и все наигранное веселье Стайлза сошло на «нет».

- Дерек.

- Стайлз, - он протянул руку, указывая на соперника Лиама. – Это Ник.

- Николас, если быть точным, - спокойно поправил альфу тот, тут же сжимая протянутую Стайлзом руку. – Рад познакомиться. О тебе тут много рассказывали.

- Да неужели? – Стайлз перевел взгляд на Скотта.

- Я по тебе скучал, - пожал плечами Скотт.

- Это Айлин, - тем временем Дерек продолжил знакомство.

Стайлз с готовностью подхватил протянутую девушкой руку и, подумав: «Почему бы и нет?» - оставил на тыле её ладони легкий, лишенный романтики, поцелуй:

- Скотт о вас рассказывал. Дом смотрится потрясающе.

Та улыбнулась:

- Хоть кто-то сразу оценил мои старания.

- Боже, не начинай! – простонала Кора.

- И Стивен, - Дерек невозмутимо представил последнего из «новичков» стаи.

- Приятно познакомиться, - он взмахнул рукой вместо приветствия.

- Мне тоже, - кивнул Стайлз. – А Кира, Хейден?

- Они в доме – сегодня их очередь готовить ужин, - ответила ему Малия.

- О, у вас есть расписание? – не переставал удивляться нововведениям Стайлз.

- Всё, поговорили, и хватит, - резко прервал их Дерек. – Лиам с Корой, Малия с Ником, Айлин со Стивеном. Не обращаться. Скотт, - он повернулся к ним. – Присмотришь?

- Конечно, - кивнул Макколл. – Иди, бро.

Отойдя в сторону, Стайлз с интересом наблюдал за вновь начавшимися сражениями. Дерек последовал за ним и хоть и не приближался слишком близко, Стайлз все равно совершенно отчетливо ощутил некоторое давление с его стороны.

- Такие тренировки каждый день?

- Почти, - спокойно ответил Дерек. – Нужно держать их в тонусе, никогда не знаешь, когда закончится затишье.

- Кажется, пока меня не было случилось много плохого, - тихо пробормотал Стайлз.

- Не больше чем обычно. Мы справлялись, - отозвался Дерек. – Идем в дом, поговорим в моем кабинете.

Внутреннее убранство дома было под стать внешнему виду – шикарное. Деревянные полы, изящные элементы, вроде кованых ручек дверей, резных рисунков на лестнице, красивая дорогая мебель, при этом не было ничего нарочито пошлого или действительно вычурного. Стайлз с интересом крутил головой по сторонам, следуя за Дереком, который начал подниматься по лестнице.

- Стайлз! – раздался топот ног позади него.

Обернувшись, Стайлз увидел широко улыбающуюся Киру и смущенную Хейден, выглядывающую из-за её спины.

- Хэй! – Стайлз спустился и тепло обнял девушку. – Ты шикарно выглядишь, - Стайлз кивнул второй. – Хейден.

Та молча кивнула.

- Я бы с радостью поболтал, но у нас с Дереком есть разговор, так что… - Стайлз взмахнул руками. – Поговорим позже.

- Конечно, - кивнула Кира.

Дерек привел Стайлза в просторный кабинет с парой книжный полок, массивным столом, диваном и парой кресел.

- Итак, - Стайлз с размаху упал в мягкое кресло. – Чего именно ты от меня хочешь? Из того что я видел… не похоже, чтобы ты нуждался в помощи специалиста вроде меня.

Дерек вздохнул и замер, встав напротив Стайлза, сложив руки на груди, из-за чего тонкая ткань футболки натянулась, подчеркивая изгибы его мышц. Зрелище, на котором Стайлз невольно завис.

- Это благополучие - сиюминутно, - осторожно ответил Дерек. – На деле же… Я не чувствую половину своих бет.

Стайлз нахмурился: для любой стаи важна взаимосвязь между альфой и бетами, взаимообмен силой и доверием, увеличивающий мощь каждого члена стаи, в особенности альфы, в геометрической прогрессии. Если альфа не чувствует бету, связи нет, нет обмена, нет стаи, а только группка тесно общающихся омег. Очень плохо.

- Кто? – просто спросил Стайлз.

- Лиам, Малия, Стивен, Хейден, - спокойно ответил Дерек.

- Скотт? – уточнил Стилински.

- Он признает мое старшинство, несмотря на то, что превосходит меня по силе, - покачал головой Дерек. – Я воспринимаю его как старшую бету, своего заместителя, если хочешь. С ним проблем нет.

- Странно. Интересно, что такого случилось, что Скотт перестал лезть на рожон, - пробормотал себе под нос Стайлз.

- Думаю, тебе лучше знать: когда я вернулся, он пришел ко мне первым, - спокойно отозвался Дерек.

Стайлз поднял на него глаза, но быстро отвел взгляд, прекрасно понимая, что чем дольше будет смотреть ему в глаза тем, очевиднее будет его неравнодушие.

- Лиам с трудом признавал даже Скотта. Особенно, когда тот в чем-то ему отказывал, - он продолжил рассуждать вслух. – Хейден наверняка поддерживает своего парня. Малия – койот, она охотнее доверится другому койоту, но не волку. Тео – этому прекрасный пример, - Дерек молча наблюдал за строящим предположения Стайлзом. – А что не так со Стивеном?

- Он большую часть своей жизни провел среди насильников, которые использовали его как постельную игрушку с тех пор, как ему исполнилось двенадцать, - тяжело вздохнув, ответил Дерек.

- Вот, черт, - не сдержался Стайлз. – Но как он…

- Охотники перестреляли его стаю два года назад, - не дожидаясь вопроса, продолжил Дерек. – Ещё год он пытался выжить в одиночку. Пока не пришел в Бикон Хилл. Скотт нашел его и привел сюда. Он неплохо общается с Малией, Хейден, Айлин, но от остальных держится в стороне.

- Он не доверяет вам, боится, что рано или поздно, он снова станет игрушкой, - сделал вывод Стайлз. – И ты не пытался...

- Говорить с ним? Сотни раз. И я, и Скотт, и Дитон, даже твой отец, - несколько раздраженно отозвался Дерек.

- Ты втянул моего отца в дела своей стаи? – у Стайлза перехватило дыхание от возмущения.

- Он предложил помощь, а я не стал отказывать, - пожал плечами Дерек.

- И что ты хочешь, чтобы я сделал? Создал связи, которых нет? Магия не может создать что-то из ничего. Это так не работает, - ехидно заметил Стайлз.

- Может быть, есть какие-то другие варианты, - устало выдохнул Хейл.

- Да. Есть, - коротко кивнул Стайлз. – Семейные ритуалы. Что ты знаешь об этом?

Дерек словно окаменел. Стайлз был готов поклясться, что за мгновение тот перешел от ступора к ярости, а затем к отчаянию и тоске, настолько резко изменилось его лицо, уподобившееся маске. Когда он, наконец, пришел в себя, то говорил неуверенно, словно сомневаясь в каждом своем слове:

- Я плохо помню те времена. Да я и не вникал в особенности того, что делала мама. Это больше касалось Лоры – она много времени проводила с ней.

- Думай, может, были какие-то книги или люди, которые тоже могли знать о ваших ритуалах… - продолжал настаивать Стайлз.

- Мама была очень традиционна в этих вопросах, подробности, кроме нее, знали только отец, Лора и… - Дерек затих, словно рассуждения подвели его к какой-то неожиданной мысли, а затем поднял широко распахнутые глаза на Стайлза, - …и ещё один человек.

Стайлз внимательно смотрел, как Дерек стиснул зубы, словно сопротивляясь дикой головной боли, а затем понял, с чем связана чрезмерная эмоциональность Хейла.

- Ты, блядь, шутишь.

Больше своей дебильной влюбленности в Дерека Стайлз ненавидел только ещё одно свое решение: добровольно прийти в Дом Эха на лечение, когда его злобный двойник пытался утопить Бикон Хилл в крови. Потому что – серьезно – более идиотского решения он в жизни не принимал. Хотя, конечно, благодаря этому он неплохо понимал, что происходит внутри этой психушки, знал людей, которые там работают, и, что важнее, знал, как оттуда выйти, не поселившись в соседней палате с маньяком-убийцей.

Последнее – особо значимо, потому что Стайлзу определенно не хотелось всю свою жизнь слушать голос Питера Хейла, особенно после того, что он сотворил с Мередит.

Суровый медбрат молча вел его по коридорам психбольницы, открывая один кодовый замок за другим, все глубже в переплетение коридоров, и Стайлз в который раз поймал себя на мысли, что психушки почти наверняка строят на манер лабиринтов специально: чтоб слишком умные заключенные не смогли выйти.

- Я вернусь через пятнадцать минут, - голос медбрата вытащил его из раздумий.

Проводив сопровождающего взглядом, Стайлз посмотрел на палату перед собой. Прямо напротив, растянув губы в ехидной улыбке, за пуленепробиваемым стеклом стоял Питер Хейл.

- Так, так, так… Стайлз Стилински. Чем обязан такой чести, Мастер? – ухмыляясь во все тридцать два, поинтересовался он.

- С чего ты взял, что я – Мастер? – вместо ответа полюбопытствовал Стайлз, не рискуя подойти ближе.

Питер медленно провел рукой по разделяющему их стеклу.

- Тебя давно не было. Вдобавок, пускай меня, и засунули в этот каменный мешок вдали от свободы полнолуний, я все ещё оборотень… и я. Тебя. Чую. Мастер, - последние слова он повторил по слогам. – Итак, чем обязан?

Стайлз все-таки шагнул вперед, пытаясь заглянуть в глаза мужчине, на случай, если тот попытается солгать:

- Что ты знаешь о семейных ритуалах Хейлов?

Рука Питера, до этого выводившая бессмысленные завитки на стекле, остановилась, а затем продолжила свое движение.

- Похоже, мой племянник, наконец, вытащил голову из задницы, и не только снова дорос до силы альфы, но и собрал стаю, как полагается, а не как вздумается. Только вот у него определенно проблемы со связями с бетами, раз он обратился к кому-то с твоей специализацией, - Питер слегка прищурился, окидывая Стайлза пристальным взглядом. – Ты ведь у нас стихийник, я прав?

- Это не ответ, - не поддался на провокацию Стайлз.

- А я не обязан отвечать, - отозвался на это Питер, отталкиваясь рукой от стекла и отходя вглубь своей палаты.

Ну, разумеется.

- Чего ты хочешь, Питер? – со вздохом спросил Стайлз, устало потерев рукой щеку.

Тот заинтересованно наклонил голову:

- О. Теперь я вижу, - Питер подошел почти вплотную к стеклу. – Похоже, мой племянник все ещё слеп как крот, раз тебе все равно, что нужно сделать, лишь бы свалить отсюда побыстрее.

- Ты ничего не знаешь, - возмутился Стайлз.

- Неужели? – усмехнулся Питер. – Проверь меня.

Стайлз сунул руки в карманы джинс и снова посмотрел на оборотня. Тот игриво приподнял брови и подмигнул ему.

- Меня бесят твои игры разума, Питер, - наконец, признал Стайлз. – К делу. Чего ты хочешь?

- Я бы попросил тебя об освобождении, но ты не пойдешь против приказа альфы, а Дерек – я уверен – был категоричен в этом вопросе.

- Ты себе даже не представляешь, - коротко хмыкнул Стайлз. – По-моему, он сказал что-то вроде: «Пусть хоть мир во всем мире предлагает, он выйдет оттуда, только если останется единственным оборотнем на планете».

- Да, уж. Никогда бы не заподозрил Дерека в наличии сарказма, - снова усмехнулся Питер.

- Я не буду убивать, причинять физический или моральный вред по твоей просьбе, - уже серьезно пояснил Стайлз.

- Договорились. Будешь должен мне услугу, Мастер, - ни дрогнув, согласился Питер.

- Итак?

- В старом лофте Дерека, в моей бывшей спальне есть ниша в стене, - без каких-либо увиливаний рассказал он. – Там ноутбук и несколько книг, которые я смог спасти от пожара и вынести из старого хранилища под школой. В них все, что тебе потребуется.

- Пароли от ноутбука? – на всякий случай уточнил Стайлз.

Питер в ответ только улыбнулся:

- Ты уже взрослый умный мальчик, Стайлз. Разберешься.

В конце коридора показался медбрат.

- Уже уходишь? – несколько наигранно поинтересовался Питер.

- Я бы с тобой поболтал, но у моих тараканов и без тебя бесконечная вечеринка, - в тон ему ответил Стайлз, разворачиваясь к выходу.

- Передавай привет Лидии, Стайлз! – донеслось ему в спину.

Дьявол.

Стайлзу не хотелось знать, как и откого Питер узнал о том, куда он собирался отправиться сразу после него, хотя тот мог банально угадать. Он никогда не делал секрета из своих близких отношений с Лидией: ни до Докторов, ни после. Особенно после.

Лидс так и не пришла в себя. А Стайлз в своем бесконечном упрямстве и скрытой тяге к садо-мазо, после долгих препираний и споров сумел-таки добиться у матери Лидии права на посещение её дочери в любое удобное для него время.

Перед отъездом он приходил каждый день. Сидел по три-четыре часа, рассказывал последние новости, читал книги, научные статьи по математике – из последних понимая от силы каждое пятое слово, но так ему хотя бы казалось, что она все ещё с ним разговаривает. Иногда его посещения были удачными: взгляд Лидии становился более осмысленным, она с силой сжимала его руку, а в совсем хорошие дни даже немного говорила.

Но так было не всегда.

- Я вас позову, когда соберусь уйти, - тихо проговорил Стайлз медсестре, ответственной за крыло, в котором располагалась палата Лидии.

Дождавшись, пока дверь за ней закроется, Стайлз подошел к койке, недовольно морщась от эха шагов, и сел рядом с Лидией, сжав её бледную ладонь в своей.

- Хэй, Лидия. Ты здорово выглядишь.

Он солгал, конечно. Кто будет хорошо выглядеть после шести лет полной апатии в психушке? Мертвенно бледная кожа, спутанные, неровно постриженные рыжие волосы, синяки под глазами, слегка приоткрытый рот с сухими потрескавшимися губами… Лидия была похожа на очень-очень неподвижный признак.

- Мне бы очень не помешала твоя помощь, Лидия, - задумчиво пробормотал Стайлз. – Мне бы хотелось с тобой поговорить. Ну, ты знаешь. О моей проблеме. О моей слегка небритой сексуальной проблеме. Черт, Лидс, - Стайлз наклонил голову и прижался лбом к руке Лидии, которую сжимал в ладони. - Я чувствую себя пятнадцатилетним подростком с бушующими гормонами. Утренний стояк – это не здорово. Стояк на каждое его хоть немного эротичное движение – совсем не здорово. Вообще, не здорово столько лет быть зацикленным на явно гетеросексуальном мужике со взглядом убийцы, - он поднял голову и свободной рукой поправил волосы девушки, отодвинув их с её лица. – Как думаешь это все-таки мазохизм? Или Вселенная таким образом мстит мне за то, что я - такой классный?

Она продолжала молчать.

- Я хочу свалить отсюда. Я сделаю все, что потребуется, чтобы свалить отсюда в течение месяца. Чем дольше я здесь остаюсь, тем… - Стайлз вздохнул, - тем больнее будет, когда все-таки придется уехать. Ты понимаешь?..

Тишина.

- Черт, Лидия, ты должна мне ответить. Пожалуйста. Ты все ещё здесь, - тихо прошептал Стайлз. – Давай. Я должен найти хоть кого-то адекватного, чтобы оставить этих идиотов.

Его голос эхом отражался от белых стен.

- Вернись домой, Лидия. Вернись.

Спустя неделю Стайлз был официально готов придушить Дерека. Не в сексуальном смысле, а в самом что ни на есть первобытном. Он буквально жаждал познакомить лицо Дерека с асфальтом, а мозги с десертной ложкой, которой он ему их выест. Потому что Дерек-херовый-альфа-Хейл даже не пытался что-то изменить. Видимо, слова Стайлза о том, что ему необходимо «общаться» со своими бетами, «сблизиться с ними», он воспринимал исключительно анальным отверстием. Мягко выражаясь. А выражаясь грубо, он слушал жопой, потому что до синапсов головного мозга информация точно не добралась. Ибо все, что он «якобы» сделал - это увеличил интенсивность тренировок, во время стайных посиделок сваливал к себе в комнату или в кабинет, от предложений кого-нибудь из стаи выбраться в город мастерски увиливал, и при всем при этом умудрялся делать вид оскорбленной невинности: якобы Стайлз ничего не делает – вот и нет результата!

Если бы не страстное желание обласкать шею Хейла поцелуями, Стайлз уже давно бы выгрыз ему глотку. Зубами. Ме-е-е-едле-е-ен-но. Хотя, одно другому не мешает.

Так или иначе, было ясно, что Дерек, не смотря на первое благоприятное впечатление, шевелить извилинами не собирается. Не царское это дело и все такое. Так что Стайлзу пришлось взять дело в свои игривые ручки. После двух разговоров по душам, истинная проблема определилась в виде чрезмерной хмурости и мерзком характере альфы. Тут перед Стайлзом всплыла новая проблема. Эмоции, психология, вмешательство в личность – все это была не совсем его специализация. Это более тонкие материи, при работе с ними необходима осторожность, точность и абсолютная уверенность в том, что все сработает, как положено. Поэтому первоначальная мысль воспользоваться своими, весьма поверхностными в этом отношении, знаниями была отвергнута в пользу решения связаться с человеком, специализирующимся на тонких материях. По счастью, единственный в выпуске Стайлза эмпат был у него в большом долгу, так что после того, как Стайлз обрисовал тому ситуацию, был только рад помочь. В итоге Стайлз заперся в отведенной ему в стайном дворце лаборатории за самым обыденным для мага занятием: варкой зелья.

Лаборатория была шикарной. Как, впрочем, и все в доме. Как ему призналась Айлин, изначально здесь было сделано что-то вроде апартаментов для гостей, но когда Дерек сказал, что стае присылают Мастера, она быстро все перестроила под нужны мага. Вдоль стен тянулись длинные столы с блестящими столешницами, в углу была широкая раковина. Внутри столов скрывалась вся необходимая для работы посуда и инструментарий, чуть в стороне – газовая плита с мощной вытяжкой, а напротив - пара стеллажей, которые Стайлз уже начал заполнять книгами и баночками с колдовскими ингредиентами.

Сейчас в самой обыкновенной алюминиевой кастрюле вовсю плавали раздавленные глаза тритона, измельченный корень дуба, какой-то редкий мох и пара десятков других ингредиентов, которые тщательно обрабатывались и взвешивались Стайлзом с точностью до грамма, прежде чем отправиться в варево.

- Стайлз? – периодически кто-нибудь из стаи пытался войти в комнату. В этот раз – Малия. – Ты здесь?

- Я занят! – сосредоточенно помешивая зелье деревянной поварешкой, откликнулся он.

- Дерек просил тебя к нему зайти, - уточнила девушка. – Сейчас.

- Блять, - ругнулся себе под нос Стайлз, добавляя предпоследний ингредиент в кастрюлю и выключая конфорку. Перед смешиванием с последней частью зелье должно было остывать в течение двух часов. – Сейчас.

Быстрыми движениями смахнув все остатки своей «готовки» со стола в мусорку, Стайлз поставил баночки с компонентами снадобья на полки и выскользнул из лаборатории, не став закрывать дверь на ключ.

А зря.

Стайлз нервничал. Нет, не так. Он НЕРВНИЧАЛ. Ок, он имеет право, ладно? Полчаса назад он все-таки умудрился подлить свое прекрасное выстраданное зелье Дереку и теперь с трудом мог дождаться завтрашнего дня, дабы посмотреть на результат. Как утверждал Мэтт - эмпат, предоставивший ему рецепт, - зелье должно было сделать характер человека более оптимистичным и доброжелательным. Звучало отлично и если оно вправду сработает – здорово поможет и стае, и Стайлзу. Стае – со связями, Стайлзу – свалить от стаи.

Отец уехал на трехдневную рыбалку, и в доме было непривычно пусто. Оставив попытки уснуть спустя два часа возни с боку на бок, Стайлз выбрался из кровати и принялся ходить по дому. Добравшись до кухни, он щелкнул лампой, которая осветила комнату теплым желтым светом, и зарылся в холодильник в поисках «чего-нибудь на пожевать».

От увлекательного квеста «Отыщи в холодильнике составляющие сэндвича» его отвлек резкий стук в дверь. Когда он повторился, Стайлз понял, что списать это на слуховые галлюцинации не получится, и, прихватив по пути биту, пошел открывать дверь.

- Стайлз!! Я знаю, что ты дома! – донесся из-за двери голос Дерека. – Если ты немедленно не откроешь, клянусь, вынесу эту дверь вместе со стеной!

- Ладно, ладно, грозный волк! – невольно напрягся Стайлз. – Сейчас.

Ни что в этой вселенной не могло подготовить Стайлза к тому, что он увидел за дверью. Конечно, это был все тот же Дерек, вот только он был обнажен по пояс, а за спиной у него развевались черные ангельские крылья. Поначалу Стайлз слишком очевидно завис на открытом его взгляду идеальном прессе, темных сосках и коротких волосках, немного покрывающих грудь Дерека, но крылья были слишком очевидным новшеством, чтобы Стайлз их не заметил.

Судя по ощущениям, его челюсть только что провалилась сквозь землю.

- Какого черта ты со мной сделал? – прорычал на грани обращения Дерек.

Он с яростью сжимал кулаки, явно удерживая себя от рукоприкладства, а Стайлз изумленно переводил взгляд с одного крыла через обнаженную грудь Дерека на другое. Руки немного чесались от желания потрогать, потеребить, пощупать, посчитать, зарисовать, запротоколировать каждый миллиметр открывшегося ему великолепия. Роскошные, метра два-три каждое, крылья с огромными, просто физически невозможными, маховыми перьями, темным окрасом, который современный кинематограф частенько приписывал падшим служителям Рая, в купе с суровой внешностью, яростно горящими алыми глазами, несколько выбивали Стайлза из привычной линии восприятия.

- СТАЙЛЗ!! – ещё немного и крики Дерека услышали бы на другом краю города.

- Так. Заходи, - Стайлз дернул Хейла за плечо, заворожено наблюдая, как сложились за его спиной крылья, которые, как он и предполагал, своим основанием выходили из лопаток. – Как это произошло?

- Как. Это. Произошло? – словно не расслышав, переспросил Дерек. - Ты серьезно? Это твоих рук дело!

- ВОУ! – Стайлз вскинул руки. – Я? Что-то не припомню у себя способностей отращивать людям крылья! Хотя было бы весело…

- Стайлз! – словно реагируя на крики, крылья Дерека распахнулись и сшибли со стола вазу, которая с грохотом разбилась об пол. – Ты это сделал! Тебе и исправлять!

- Ничего подобного! – возмутился Стайлз. – Конкретно ЭТО я точно не делал!

- Да? – ехидно оскалился Дерек. – А что за зелье стоит в твоей лаборатории? У? И почему я учуял похожий запах из чашки с чаем, который ты мне сделал сегодня вечером?

Стайлз замер. Зелье творит ровно такие изменения, в какие ты веришь.

- Оно должно было сработать не так, - Стайлз опустил взгляд, про себя вспоминая порядок варки зелья, дабы исключить вероятность ошибки. – Нет, я все сделал правильно, оно не должно было сработать так…

- Ты что-то подлил мне! – Дерек схватил его за плечо и с размаху впечатал в стену. Крылья угрожающе распахнулись за его спиной. – ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ??!

- Дерек, ты делаешь мне больно! – простонал Стайлз, ухватившись за слегка окогтившуюся руку, сжавшуюся у него на шее. – Де-рек… - прохрипел он, осознав, что не может вдохнуть. – Я… сейчас… задохнусь…

- ЧТО ТЫ СО МНОЙ СДЕЛАЛ?!! – полный набор: глаза, клыки, когти, бакенбарды, - Стайлза сейчас душил полноценный оборотень-альфа с ангельскими крыльями.

- Де-ре-е-ек… - еле-еле просипел Стайлз, закатывая глаза. Его лицо покраснело отнапряжения, вены вздулись, а изо рта доносилось еле слышное сипение. С трудом заставив себя поднять руку, он попытался сосредоточиться и со второй попытки сумел создать поток ветра достаточной силы, чтобы отшвырнуть Дерека. Тот пролетел через комнату, по пути снеся почти всю мебель, но приземлился на обе ноги, а Стайлз в то же мгновение упал на пол, надсадно кашляя и жадно вдыхая воздух.

Вид Стайлза, усиленно пытающегося убедить свой мозг в том, что они уже не задыхаются, видимо несколько привел Дерека в чувство: он перестал сверкать своими глазами-лазерами, убрал клыки и когти. Хотя ярость из его напряженного лица никуда не ушла.

- Что ты сделал, Стайлз? – уже тише повторил он.

- Кхм… То, что ты просил: пытался помочь тебе укрепить связь, - прохрипел Стайлз, когда прекратил кашлять.

- И как крылья мне в этом помогут?! – снова зашелся криком Дерек.

Стайлз осторожно поднялся на ноги, поглаживая огнем горящее горло.

- Ты… меня… кхм… не слушаешь, - он ухватился рукой за кресло, чтобы не упасть. – Зелье должно было сделать твой характер… мягче.

- Что? – Дерек нахмурился, перестав вообще понимать что-либо в происходящем. – И каким магическим образом, это должно было помочь сплотить стаю?

- А КАК ТЫ ПЫТАЛСЯ ЭТО СДЕЛАТЬ? – разозлившись, повысил голос Стайлз. Впрочем, он тут же пожалел о сделанном – горло адски жгло. – Я попросил тебя больше общаться со стаей, интересоваться их проблемами, разговаривать с каждым из них, а что сделал ты? – Стайлз перешел на быстрый яростный шепот. – Ты только ещё больше их оттолкнул.

Когда Дерек попытался метнуться вперед, Стайлз взмахнул свободной рукой, и тот замер на месте, не способный сдвинуться ни на шаг.

- Стой. И слушай, - Стайлз закашлялся, но быстро смог справиться с собой. – Знаешь почему ты не чувствуешь половину стаи? Они – не проблема. Ты – проблема.

- Я не сделал ничего, чтобы… - принялся возражать Дерек.

- Вот именно, - перебил его Стайлз. – Ты ничего не сделал. Ты видишь в Малии лишь бесконечное напоминание о Питере, для тебя она – его отражение, для тебя – она такая же, как и он, - жаждущая предать тебя ради власти, - боль в горле заставляла Стайлза останавливаться и жадно вдыхать воздух ртом в попытке ослабить ощущения. – Ты не видишь, что она ненавидит в себе все, что ей досталось от биологических родителей. И гнобишь её за то, в чем она не виновата.

Дерек раскрыл рот, чтобы высказаться в свою защиту, но Стайлз уже продолжал свою тираду дальше:

- Ты говоришь, что Лиам тебе не подчиняется? А что ты сделал, чтобы это исправить? Давишь на него? Бесполезно, он упирается как баран ещё больше. Знаешь, как долго Скотту приходилось с ним просто говорить, чтобы он начал его слушать? Но ты даже не пытался, - он откашлялся. – Ты боишься, что выбирая между тобой и Скоттом, Лиам выберет Скотта. И знаешь, что? Именно так сейчас и происходит!

Видя, что Дерек больше не пытается приблизиться, Стайлз прекратил его удерживать и осторожно опустился в кресло – ноги его плохо держали.

- А знаешь, почему ты не чувствуешь Хейден? Не потому что она хвостиком следует за Лиамом. Она просто не знает тебя. Ты для нее – чужой человек. Неизвестность. Ты – какой-то оборотень, которому доверяет Скотт. Вот и все, - Стайлз вновь зашелся долгим надсадным кашлем, и Дерек, то ли в порыве альтруизма, то ли на него подействовали его слова, под внимательным взглядом сходил на кухню и принес Стайлзу стакан воды. – Спасибо.

Сделав пару глотков, Стайлз вздохнул и продолжил:

- Со Стивеном все ещё проще. Он, блять, тобой восхищается. Ты превращаешься в настоящего волка, Дерек. Ты сильный вожак, ты не насилуешь своих бет, ты дал ему место, чтобы жить, подарил шанс на нормальную жизнь. Он нуждается в твоем одобрении, в твоем участии, а ты шарахаешься от него, боясь лишний раз что-либо сказать, - он отпил ещё немного. – Я надеялся, что став капельку дружелюбней, тебе будет легче найти с ними контакт. Поэтому и сварил зелье.

- Значит, ты ошибся, - все ещё хмурясь, заметил Дерек.

- Я нигде не ошибся, - резким шепотом отозвался Стайлз. – Вмешательство в характер – тонкая наука, я проверял по десять раз каждый шаг… - и тут он понял, где могла прокрасться ошибка. – Если только никто из твоих бет не рылся в моих ингредиентах, когда я один раз оставил лабораторию незапертой.

- Исправь это.

- Мне нужно знать, что они сделали, чтобы знать, что нужно исправлять, - едко пробормотал Стайлз. – Они в доме?

Дерек молча кивнул.

- Ты пришел пешком?

Ещё один кивок.

- Я отвезу тебя, заодно поговорю с остальными, узнаю, где они накосячили, - поднимаясь с кресла, проговорил Стайлз.

Дерек согласно кивнул и направился к входной двери, когда Стайлз осторожно схватил его за предплечье.

- Я все исправлю Дерек, - Стайлз завороженным взглядом скользнул по крыльям. – Но тронешь меня ещё раз – станешь слепым как Девкалион и немым как мертвые, - каждое слово давалось с болью, но Стайлз заставил себя закончить фразу. – Уяснил? – очередной кивок. – Тогда поехали.

По прибытии в дом стаи, Стайлз был отловлен заботливой Айлин, усажен за стол в столовой и напоен громадной порцией терпкого чая с медом. От каждого глотка по телу пробегала приятная волна тепла, першение в горле уменьшилось, и Стайлз наконец-то смог говорить, без риска сорваться в казавшийся бесконечным кашель, хотя и хрипел на каждом втором слове.

Спустя час бесконечных допросов Стайлз выяснил, что Ник и Айлин не смогли устоять перед таким искушением, как открытая в лабораторию Мастера дверь. Они были в лаборатории и случайно уронили некоторые из банок с ингредиентами. Конечно, ребята попытались исправить свою оплошность, но могли что-то и перепутать. Когда разозленный Дерек под бдительным оком Стайлза стащил провинившихся в лабораторию, где выяснилось, что по злому року, не иначе, несчастные смешали толченный мятный лист, являвшийся последним составляющим зелья, с измельченной кошачьей мятой, схожими и на вид, и на запах, но координально отличающимися по своим метафизическим свойствам.

Вытолкав всех за дверь, Стайлз попытался приблизительно определить количество попавшей в зелье кошачьей мяты, а затем быстро нашел в телефоне необходимый номер.

- Хей, Стилински! – раздался бодрый голос в трубке.

- Эй, Мэтт! – в тон отозвался Стайлз. – Не отвлекаю?

- У меня здесь полдень, и скука страшная, так что я рад твоему звонку! – успокоил его собеседник. – Как дела с твоим зельем? И что с твоим голосом?

- Поэтому и звоню, - хрипло пояснил Стайлз. – Кое-кто из стаи лазил в моих вещах и смешал мятный лист с кошачьей мятой. В результате я добавил эту смесь в качестве последнего ингредиента, и у объекта применения развились некоторые последствия.

- Что?

- У оборотня, которому было предназначено зелье, выросли крылья, - наконец, собрался с мыслями Стайлз.

Поначалу в трубке повисла тишина, которая, спустя пару мгновений, взорвалась истерическим смехом.

- Это не смешно, - хмуро заметил Стайлз.

- Это очень смешно!! – яростно возразил Мэтт. – Альфа с крыльями!!! Ой, не могу!!! Это круче, чем берсерк в балетной пачке!!! Крылья!!

- Мэтт, это вообще не смешно, он меня едва не придушил! – невольно подхватил чужую истерику Стайлз, начав слегка посмеиваться.

- Крылья!! – продолжал натурально ржать в трубку тот. – Ну, ты жжешь!!!

- МЭТТ!!

- Ой, у меня уже прессуха от смеха болит! Ой, не могу… Вух… Так, спокойно, не ржать, не ржать, - немного пришел в себя эмпат. – Короче, давай разбираться, как вернуть твоего архангела в привычное состояние…

Когда Стайлз оторвался от расчетов, за окном уже стемнело, а за дверью не слышалось ни шагов, ни весёлого гомона. С момента причисления Дерека к существам летающим прошло четыре дня, большую часть которых он провел в поиске и заказе необходимых ингредиентов для избавления Хейла от излишней крылатости. Что-то у него было, но основная масса антидотов оказалась либо редкой, либо трудно доступной, так что Стайлзу пришлось подключить своих многочисленных сокурсников, которые были рады помочь собрату по несчастью. Посылка со всеми недостающими компонентами должна была прибыть со дня на день, а Стайлз посвятил практически все свое время точному расчету объема каждого из составляющих зелья, а также вычислению необходимых сопутствующих условий для положительного эффекта магического антидота.

Дерек, почему-то, старательно держался подальше от него на протяжении всего этого времени, а стая просто не рисковала вмешиваться в разборки Стайлза с их альфой.

Устало потерев глаза, Стайлз перевел взгляд на наручные часы. Почти три часа ночи. Неудивительно, что его концентрация ни к черту. Зевнув, он закрыл тетрадь с вычислениями и, погасив настольную лампу, тихо вышел из лаборатории, на всякий случай, закрыв дверь на три оборота ключа вместо одного.

В доме царила сонная тишина, какая бывает только глубокой ночью, когда все прячутся под своими одеялами и вовсю наслаждаются яркими красками мира сновидений. Памятуя о волчьем остром слухе, Стайлз постарался, как можно бесшумнее спуститься на первый этаж. Подхватив куртку, которую утром бросил в прихожей, он решил заглянуть на кухню, чтобы промочить горло перед отъездом. Однако стоило ему подойти к холодильнику, за его спиной раздался странный шум, заставивший Стайлза резко обернуться.Фигура со странными очертаниями, застывшая за столом, напугала его и, если бы не щелкнувший в этот же момент выключатель небольшой настенной лампы, осветившей сидевшего на табуретке Дерека, Стайлз точно разбудил бы стаю своим криком.

- Черт, Дерек, нельзя так пугать людей, - раздраженно прошипел Стайлз, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

- Я не виноват, что ты не видишь дальше своего носа, - спокойно отозвался Дерек, складывая руки на груди. Крылья за его спиной дернулись, из-за чего Хейл стал похож на нахохлившегося ворона. – Я думал, ты давно уехал.

- Ты видел мой джип за окном, - тут же указал на его откровенную ложь Стайлз, вновь открывая холодильник.

- Допустим. Я думал, тебя забрал Скотт, - не изменившись в лице, парировал Дерек.

- Дерек, ты видел, что в лаборатории горит свет, а после случившегося ребята не пойдут туда даже под дулом пистолета, - Стайлз вытащил из недр холодильника кувшин с апельсиновым соком и, наполнив себе стакан, водрузил его обратно. – К чему этот разговор?

Дерек странно на него посмотрел, а затем спросил:

- Как дела с противоядием?

- На днях придут последние компоненты, и я приступлю к приготовлению антидота, - поджав губы, отозвался Стайлз, отчаянно стараясь не демонстрировать своего интереса к крыльям Дерека. – Ты только это хотел спросить?

- Нет, - спустя несколько мгновение тишины признал Дерек, не сводя со Стайлза пристального взгляда.

- Я слушаю, - приглашающе повел рукой тот.

- Почему ты так хочешь уехать? – что-то в тоне Дерека заставило Стайлза насторожиться.

Лицо оборотня никак не изменилось, но что-то неуловимое… А, наверняка, это всего лишь его желание принять действительное за желаемое. Он для Дерека – всего лишь средство достижения цели. Пора смириться с этим и перестать скулить по ночам в подушку, как девчонка.

Так и не дождавшись ответа, Дерек продолжил:

- Это место твой дом: здесь твой отец, друзья и…

- И, что, Дерек? – перебил его Стайлз. – Что? – он прислонился к холодильнику. – У меня здесь ничего, к чему бы стоило возвращаться. Или постоянные неприятности, сваливающиеся вам со Скоттом на голову, жизнь на волоске от смерти, постоянный страх за тех, кто мне дорог, постоянно преследующая мысль, что вот-вот из-за меня умрет кто-то ещё, ради этого я должен хотеть здесь остаться?

- А как же любовь? – с пародией на улыбку выдохнул Дерек.

- Не смешно, - ещё больше разозлился Стайлз. – Ты знаешь, что у меня никого нет.

- А как же Малия? Она к тебе неравнодушна, кажется, - осторожно предположил Дерек, снова дергая крыльями, словно порываясь их распахнуть.

- У нас давно все кончено, и ты это знаешь, - резко отозвался Стайлз. – Мне не зачем здесь оставаться. Мне это не нужно. Да и вам всем тоже.

- Это ещё почему? – непонимающе нахмурился Дерек.

Стайлз устало вздохнул и спрятал руки в карманы:

- Никто об этом не говорит. Скотт, наверное, искренне верит, что это не важно, особенно после того, через что мы прошли после Докторов, а все остальные… ни Кира, ни Лиам не придают этому такого значения. Но единственным, кто обратил на это внимание, оказался Тео. Помнишь, такого? – усмехнулся Стайлз. – Альфа химер, оспаривающий часть твоей территории.

- На что он обратил внимание? – все ещё не понял Дерек.

- На убийства, Дерек, - едко ответил Стайлз. – На моих руках столько крови, что вам всем вместе взятым и в страшном сне не приснилось. Никого не волнует, как часто я просыпаюсь по ночам от кошмаров, в которых вновь, раз за разом, режу глотки, вырываю сердца и причиняю боль невинным людям. Да, Мастера вернули мне душевное равновесие более или менее. Но никто не знает, как долго мне придется собирать себя по частям, если это повторится снова.

Дерек молчал, не сводя с него странного пристального взгляда.

- Что? Не думал об этом? – слова Стайлза сочились ядом. – К черту, это был бессмысленный разговор, - он сорвался с места, - я вернусь утром.

- Ты поедешь к отцу? В такое время? –вдруг уточнил Дерек.

- Да.

- Ты можешь остаться, - спокойно заметил тот, поднимаясь и осторожно поводя плечами в попытке размять затекшие мышцы.

- Здесь не предусмотрена гостевая спальня, да я и не усну без своей подушки, - более спокойно ответил Стайлз.

- Можешь лечь у меня, - спокойно заметил Дерек. – Я все равно…

- Не спишь из-за крыльев, - закончил за него Стилински. – Я заметил.

Не зная, что ответить на это утверждение, Дерек отвел глаза, но спустя минуту с удивлением смотрел на ладонь, мягко сжавшую ему плечо. Стайлз подошел почти вплотную с какой-то грустной улыбкой.

- Я останусь, но ты попробуешь поспать.

- Я не…

- Ты вполне можешь лечь спать на животе. А я посторожу твой сон, раз уж такое дело, - уверенно пресек его возражения Стайлз.

Не найдя, что ответить Дерек просто кивнул и тут ему на глаза попались фиолетовые синяки на шее Стайлза, полностью повторяющие форму его руки. Он осторожно погладил нежную кожу, не обращая ни на внимательный взгляд Стайлза, ни на то, как тот дернулся в попытке уйти от неожиданного прикосновения.

- Прости, - наконец, выдавил из себя Дерек.

Стайлз тяжело выдохнул:

- Пошли спать, альфа. Если ты извиняешься, то дела совсем плохи.

+ комментарии

@темы: мои коллажи, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Teen Wolf/Волчонок

---

Teen Wolf Reverse

Моя заявка № 1

«Такой же монстр, как и я», Marciana & madchester

Заявка №21

Название: Такой же монстр, как и я
Артер:  Marciana
Переводчик:  madchester
Бета:  Nymphalidae
Оригинал: a savage such as i, автор ahab2692, запрос отправлен
Размер: 6645 слов в оригинале
Пейринг/Персонажи: Питер Хейл/Стайлз Стилински
Категория: джен, слэш
Жанр: драма, ангст
Рейтинг: R
Предупреждения: сомнительное согласие, Питер!центрик, таймлайн 1-2 сезонов
Краткое содержание: Жизнь – это огонь, всепоглощающий и приносящий боль. Смерть – это приятное холодное забвение. Между ними лишь секунда – последний вздох, – в течение которого события последних нескольких десятков лет проносятся в голове со скоростью киноленты.
Скачать: doc, коллаж

Каждый день проходит в полыхающей агонии. Ад разгорается в его мыслях, потоком сознания проходя в голове, и он видит мерцающие образы близких, кричащие от того, как плоть, сгорая, шипит на костях и, словно расплавленный воск, капает на обугленные половицы полыхающего дома. Звуки мучения сливаются в мелодию, что болью беспрестанно колотит по барабанным перепонкам. Видения появляются одно за другим.

Это бесконечный кошмар, от которого нет спасения.

Его состояние врачи называют комой, однако это не совсем так. Он в сознании – более или менее: знает, как выглядят и что говорят медсестры, которые входят и выходят из его палаты. Сквозь трепещущие веки он наблюдает за всем, что его окружает, замечает, как меняются бинты, хотя ничего не чувствует. Большая часть его нервных окончаний сгорела. Это – худший ад при жизни, существование в тишине день за днем, без возможности говорить, без возможности кричать, но все осознавать.

Лора с Дереком навещают его в ночь после пожара – по сути, они показывают свое уважение перед тем, как уехать. Сбежать. Дерек сидит на стуле возле кровати, в его глазах стоят слезы, а взгляд – пораженный и опустошенный. Лора оцепенело касается руки Питера и содрогается от ощущения его шелушащейся под пальцами кожи. Они не понимают, что он их видит, слышит – он хочет закричать им вслед, когда они выходят за дверь в конце приемных часов. Он хочет прокричать: «Не уходите! Не оставляйте меня одного!».

Но они, конечно, уходят. На следующий день от врачей он слышит, что, скорее всего, никогда не вылечится окончательно. Впрочем, они не уверены, потому что до сих пор не смогли определиться с его состоянием. Столкнувшись с перспективой прожить до конца дней запертым в собственном теле, он видит лишь один выход: направить все усилия на регенерацию.

Заняться больше нечем – только восстанавливать тело, зациклившись на своих мыслях.

Он привязан к кровати в первые два месяца – это объясняют защитой от «ночных кошмаров» и непроизвольных судорог; однако как только кожа после пересадки прижилась, было принято решение переселить его в дом престарелых и инвалидов. Теперь его состояние вместо комы называют кататонией, и это в той же мере ошибочно. Он не жалуется. Не стремясь это признать, он понимает, что в его состоянии овоща есть свои преимущества – оно освобождает его от возможных подозрений. Никто не задерживает на нем взгляд.

Спустя какое-то время он привыкает к инвалидной коляске, – та более удобна, чем он себе представлял. Медсестра, меняющая ему простыни, часто подкатывает его к окну, позволяя бездумно смотреть на вьющих гнезда птиц, занимающих верхние ветки высаженных вдоль дороги деревьев. Он узнает крыши некоторых зданий, поднимающиеся вверх из пригородной застройки.

Он сидит около окна и незряче смотрит наружу – вид его не заботит. Вместо этого он мечтает о доме, в котором жил раньше. О доме, который у него отобрали и уничтожили. Месяцы проходят один за другим, и боль от потери всего, чем он дорожил, медленно превращается в целенаправленное желание отомстить.

У любого траура есть свой срок, но жажда крови – вечна.

Сидя у окна, он складывает руки на колени и наклоняет голову с тяжелыми веками; он ощущает солнечное тепло исполосованным шрамами лицом. К нему подходит медсестра, чтобы покормить с ложечки – сегодня у них суп-пюре, – и садится рядом, нежно улыбаясь.

Краем глаза наблюдая за ней, он замечает ложное тепло, скрывающееся за этой улыбкой, – это больше похоже на безымянную и неопределяемую болезнь. В файлах, что хранятся глубоко внутри его мозга, он делает мысленную заметку об этом.

Возможно, он сможет использовать это знание в будущем.

Месяцы превращаются в годы, и его раны теряют прежнюю четкость. Ему уже даже разрешают пользоваться настоящим туалетом: двое сильных медбратьев поднимают его и пересаживают с коляски на унитаз, а медсестра помогает снять штаны и сладко улыбается перед тем как выйти наружу и громко закрыть за собой дверь.

Все превращается в рутину: еда строго по часам три раза в день. Обычно ему дают супы, много жидкости. Обмывают губкой каждое утро, втирают в кожу лосьон – дважды в день. Он привыкает смотреть телевизор, оказываясь в холле. Его медсестра говорит врачам, что ему нравятся посторонние звуки.

Все вокруг словно в белом шуме, и болтовня уносит его в тот день, когда он, лежа в темноте, бросил взгляд на свои ноги и сумел пошевелить левым мизинцем. Он бы улыбнулся, если бы мог.

Остальное приходит легче: начиная с ног, его мышцы и ткани восстанавливаются сами по себе, нервы возвращаются к жизни и отдают покалыванием по всей поверхности кожи. Плоть осталась нетронутой пожаром, хотя огонь все же поразил его до самых костей. Он полностью возвращает себе силу и обнаруживает себя сидящим на краю кровати и наконец-то в состоянии самостоятельно встать на ноги.

Пять месяцев спустя его кататония официально становится фарсом.

Его человечность – сколько бы ее ни оставалось – похоже, решает взять отпуск.

Он жив, стоит на ногах, сдается превращению и видит все сквозь красное облако, застилающее стоящую перед ним Лору. Она – альфа, она сильнее, но он застает ее врасплох. Ничто не сумело бы подготовить ее к подобному предательству. Она сдавленно охает, и кровь с металлическим привкусом льется из ее рта, когда она недоуменно и испуганно выкрикивает его имя.

Его зубы с силой впиваются в горло и вырывают из нее жизнь еще до того, как она понимает, что происходит. А потом все кончено. Он не испытывает ничего, опуская взгляд на труп своей племянницы и понимая, что его клыки и когти залиты ее кровью. В его сердце ничего нет.

Он подумает об этом позже. Взвесит все и придумает красивую ложь о причинении «необходимого зла», о том, что у него «не было другого выбора». Однако правда намного проще: теперь ему просто плевать.

Каждое новое убийство приятнее предыдущего. Это приносит нереальное удовольствие: смотреть, как его жертвы распахивают глаза от ужаса, слышать их агонические крики, пока он свежует их, разрезая тела от головы до пальцев ног, и выпивать их в тишине угасающих звуков, когда кровавый туман парит в воздухе. Сила смерти должна бы отпугнуть его, напомнить о его собственной трагедии, но вместо этого она придает ему сил, подстегивая идти вперед, подбрасывая поленья в костер его безумия.

Он убивает их всех, одного за другим – всех ублюдков, забравших его семью и сравнявших с землей дом. Он разрывает их глотки, купается в предсмертных хрипах и уносится с места преступления в лес, чтобы прийти в себя и насладиться сладким вкусом мести.

Прощение – удел слабых.

Он шокирован, увидев Дерека спустя столько лет, – тот вырос и стал еще красивее, однако в его взгляде есть тревога, не вписывающаяся во внешность человека его возраста. Он видел слишком многое и очень рано. Неважно, семья они или нет, – Питер знает, что теперь они просто два незнакомца. Этот мрачный, задумчивый молодой парень резко отличается от того счастливого ребенка с горящими глазами, что рос у него на глазах. В животе Питера что-то переворачивается, когда он смотрит на Дерека – тот приносит с собой массу воспоминаний о той жизни, которую Питер уже едва помнит.

Так что Дерек – это отклонение от нормы, он может быть как потенциальным союзником, так и противником. К тому же еще есть вопрос насчет того укушенного парня, Скотта Маккола.

Питер не может его понять – Скотт противится вступлению в стаю, его идеи и принципы меняются чуть не каждый день. Он считает себя исключением из правила и думает, что его отношения с девчонкой Арджентов будут похожи на сказку. Это приводит в ярость, но и смешит одновременно. Питер хотел бы своими глазами увидеть, как мир Скотта развалится на кусочки, как он сам рассыплется, развалится на части. Покорится.

И Скотт будет частью его стаи, хочет он того или нет. Он – первый бета Питера, его нужно держать поблизости.

Но сейчас он ждет, сидя в стоическом молчании и играя роль душевнобольного и осторожно слушая чужой разговор. Слова Дерека высокопарные и неловкие, и Питеру интересно, сколько он расскажет Скотту. Расскажет ли он про их семью, про жизнь до пожара.

Питер сидит, слушает и размышляет. Когда парни уходят, он разворачивается к окну и смотрит на улицу.

Секс – это просто и уродливо.

Это ближе человеческой природе, однако оборотням сложнее игнорировать скользкую легкость физической привлекательности; едва зверь внутри опознает потенциального партнера, подавить свой интерес и желание уже сложно.

Мелисса Маккол – одна из таких кандидатов, даже без бонуса в виде возможности добраться до Скотта она принадлежит именно к тому типу женщин, на которую Питер повелся бы в иной жизни. Она сильная, она защитница. Мать. Человек, испытавший несколько серьезных трудностей и ставший лишь мудрее, пострадавшая, но не сломленная. Питер относится к ней с уважением и особняком стоящим восхищением и крепче цепляется за это чувство. Оно опускает его на землю, делает его человеком.

А потом их отвлекает Стайлз. Стайлз, который всегда во все вмешивается.

Он необыкновенно умный и обладает острым сарказмом, а его глубокая неуверенность в себе компенсируется непоколебимыми верностью и смелостью. Его темные волосы удобно коротко обриты, а глаза – большие и любопытные. Полные губы так и просятся их прикусить, а пахнет он травой, содовой, мускусом, молодостью и невинностью, это Питер замечает в первую очередь с немалой долей удивления и непонимания – как Стайлз до сих пор остался нетронутым.

В прошлом Питер испытал бы отвращение, не понимая, как может желать кого-то столь юного, практически ребенка. Но, насколько ему известно, пожар сжег не только его плоть, поэтому перспектива покрыть Стайлза, впиться в губы и попасть еще глубже лишь усиливает инстинкты.

– Ты хочешь укус? – спрашивает он, стоя в темноте и блокируя все звуки вокруг, кроме грохота сердца Стайлза. Питер берет его за запястье, притягивает к своему рту и позволяет клыкам почти нежно коснуться кожи.

Стайлз сглатывает и отстраняется.

– Нет, – и качает головой.

Питер не может сдержать звериный оскал, появляющийся на лице.

– Ты лжешь, – нараспев произносит он. Потому что Стайлз хочет, и это желание делает его еще более соблазнительным для Питера. Стайлз готов пожертвовать собственным потенциалом, возможностью получить огромную силу только ради того, чтобы позлить врага. Сама идея заставляет Питера усмехнуться.

Стайлз неловко дергается под его взглядом и отводит свой, краснея. Питер оставляет его в покое – пока. Небольшой перерыв им не навредит.

Между ними еще не все кончено.

А потом все идет неправильно.

Его когти впиваются глубже, и он разрывает глотку Кейт Арджент. Ее кровь брызгает на пол и стены, и на короткий момент Питер чувствует истинный восторг и чувство завершенности.

Но потом ее мертвое тело с удивленно приоткрытым ртом лежит на полу, и в животе у Питера начинают завязываться узлы. Все прошло слишком быстро. Она страдала недостаточно. И пылающая ненависть, что сохраняла его жизнь на протяжении многих лет, по-прежнему пульсирует у него в груди, ноет, болит и говорит ему: «Убей. Убей. Уничтожь».

Он понимает, что никогда не успокоится. Его жажда крови никогда не пройдет.

Впрочем, у него нет времени на душевные самокопания. Дерек узнает правду о смерти Лоры, и его реакция предсказуема. И, как выясняется, ему не стоило недооценивать Скотта.

Поэтому Питер обнаруживает себя истекающим кровью на деревянном полу; елочные иголки впиваются в спину, он задыхается от иронии того, что снова сожжен заживо. Он водит глазами, выпирающими из черепа, и видит стоящего в нескольких ярдах Скотта и просящего нанести последний смертельный удар. Лицо Дерека немного меняется, он тяжело дышит, а в холодном выражении его лица смешиваются гнев, отречение и ненависть. Кроме него Питер замечает Стайлза и мальчишку Уиттмора, неловко мнущихся рядом, наблюдающих за всем широко раскрытыми глазами. Стайлз шокирован и потрясен – до него медленно доходит, что он только что вынес Питеру смертный приговор.

Ночной холодный воздух перемещается от теплого дыхания Дерека. Питер кашляет и смотрит ему в глаза, когда блестящие когти разрывают его глотку. Его последняя мысль – странная мысль – о том, какие бы звуки издавал Стайлз от его прикосновений.

Жизнь – это огонь, всепоглощающий и приносящий боль. Смерть – это приятное холодное забвение. Между ними лишь секунда – последний вздох, – в течение которого события последних нескольких десятков лет проносятся в голове со скоростью киноленты. Все это словно фильм:

[Он – ребенок, который карабкается по веткам и делает дерево на заднем дворе своим личным убежищем. Замерзшие скульптуры изо льда холодной водой капают с края черепичной крыши во время оттепели, сопровождаясь запахом мяса из кухни и звуками смеха в доме. Первое занятие любовью в дымке грубого полнолуния, когда горло сжало от напряжения, и он с криком кончил. Утреннее солнечное тепло ласкает его сухие губы, когда он лежит в поле на пикнике со своей стаей. Рождение его племянницы и племянника; он впервые держит их на руках, смотрит в их большие глаза с поднимающимися изнутри любовью и радостью. Наблюдает, как растут дети, делится с ними историями и наслаждается удовольствием и восхищением в их внимательных взглядах. Пожар, сжигающий все дотла и оставляющий в живых только двоих. Когда и те уезжают, наступает одиночество. Боль, и ненависть, и убийство, и все идет прахом. Все идет…]

… К этому моменту. Дыхание прерывается, свет застилает глаза. И затем, словно кто-то выдергивает вилку из розетки, он уходит.

Фильм заканчивается.

После себя он оставляет не ту самую киноленту, а лишь ее отпечаток, слабую тень памяти, его знаний и желаний, и все это въедается в сознание несчастной сладкой Лидии Мартин. Он, конечно, не совсем в ней. Он – это прячущееся в темных углах существо, тревожащее ее сны и скорее похожее на призрака. Питер на самом деле не ожидал, что его план на случай непредвиденной ситуации окажется успешным; надо признать, он никогда и не думал, что ему понадобится такой план.

Однако Лидия воплощает его задумку до самого конца. Позже Питер подумает об этом еще раз и придет к заключению, что да, одержимость Стайлза Лидией вполне объяснима. Она изобретательна, но, хотя кажется недалекой, почти так же умна, как и Стайлз.

Луна светит сквозь окно, бросая отблески в зеркала и воскрешая Питера из лап небытия. Его глаза сверкают, а легкие раскрываются, когда он вдыхает затхлый воздух. Доски пола вывернуты, и неглубокая могила в грязи и паутине остается пустой. Питер кашляет и с сияющей улыбкой вытирает грязь с губ; он с нежностью смотрит на Дерека, который поломанной куклой лежит рядом на земле.

В стене мышь завела гнездо, и Питер слышит ее испуганный писк, когда его клыки вытягиваются, а низкий триумфальный рев изнутри разрывает грудь.

Король снова жив.

Странно, что смерть успокаивает голод в его душе. Теперь он словно трезвый и даже спокойнее, чем был раньше. Более расчетливый и умный. Его гнев все еще при нем, но эмоции уходят на задний план, и теперь он сильнее ощущает контроль, чем во время той череды убийств.

Он скорее доволен, нежели удивлен, как много случилось на земле за то короткое время, что его не было: начиная с прибытия главы семьи Арджентов, заканчивая новыми членами стаи Дерека, с разгула канимы до самоубийства Виктории. Много событий – а он всего лишь отдохнул. Кое-какие дела тут нужно закончить. Поначалу он прячется в тени, отходя на задний фон, пока его силы восстанавливаются, а сам он приходит в форму. С высоты деревьев он наблюдает, как Джерард Арджент топит мальчишку Дэлера в пруду. Если проводить параллели с шекспировским «Отелло», у Питера роль Яго, он – тот, кто нашептывает на ухо и вызывает сомнительное доверие.

– Это необходимо, – говорит он Дереку. – Ты, очевидно, запутался. Я помогу тебе.

Дерек упрямится. Он все еще злится на прошлые события, на свою жизнь, злится, что Питер прав. Он кривит губы и рычит сквозь оскал:

– Почему я должен тебе верить? После всего, что ты сделал…

Питер сдержанно улыбается.

– Я не говорил, что ты должен мне поверить. – Он двигается вперед, попадая в личное пространство Дерека. – Мы взрослые люди и можем оставить свои разногласия за скобками в интересах самозащиты, не думаешь? – он протягивает Дереку руку, изо всех сил стараясь не рассмеяться над выражением его лица. – Кроме того, если мы выберемся из этой заварушки, у нас будет куча свободного времени, чтобы решить все проблемы между нами.

Охотники могут приносить клятвы чести и создавать правила ради очищения собственной нравственности, но урожденные волки связаны по крови. Их животная натура доверяет стае и поддерживает связь, даже несмотря на возникающие сложности. Во взгляде Дерека Питер видит борьбу и замечает точный момент, когда тот принимает решение. Дерек пожимает его руку без какой-либо нежности.

– После… – начинает Дерек и хмурится, его зрачки расширяются и затмевают радужку.

Питер расплывается в улыбке.

Остальное проходит как во сне: Скотт снова доказывает, что он умнее, чем кажется, и Джерард сплевывает черную жижу, булькающую изо рта. Джексон идет путем Питера и, содрогаясь, возвращается к жизни, лежа на полу сарая. Крис Арджент исчезает в ночи вместе с непроизнесенным обещанием восстановления мира. Стая Дерека теряет двух бет. Питер становится свидетелем всего этого и даже отчасти помогает. Стая альф уже близко, и кровопролитие уже практически неизбежно.

Но не сейчас. Времени в обрез.

И если время нельзя потратить на небольшие поблажки, то ради чего вообще стоит жить?

Он ждет почти неделю и через несколько дней после выяснения отношений чувствует приближение. Он нежится под теплом дневного света, расслабляет уставшие мышцы, его ресницы порхают, губы приоткрыты, и он почти засыпает; в этот момент его и настигает желание. Он все еще видит лицо Стайлза перед собой: с синяками, поставленными Джерардом, с блестящими от непролитых слез глазами и опустившимися от истощения плечами.

И он идет, забирается в его джип и ждет. Звонок слышится через пятнадцать минут, и вскоре после этого Стайлз выходит наружу через двойные двери.

Он не особенно удивляется появлению Питера на пассажирском сиденье; наоборот, – кажется, даже ожидал его визита намного раньше.

– Итак, ты жив, – монотонно произносит он. – И каково это?

Питер довольно улыбается.

– Как ты, Стайлз? – спрашивает он, легко уходя от вопроса. – С нашего последнего разговора прошла уйма времени, и мне жутко интересно, размышлял ли ты еще над моим предложением?

Стайлз фыркает.

– Ты больше не альфа, – отвечая, он опускает взгляд на руль и рассматривает ногти. – Теперь ты не можешь меня обратить, даже если бы я согласился.

– Дерек может, – Питер совсем немного наклоняется вперед. Стайлз вскидывает взгляд и отшатывается к дверце, словно готов удрать в тот же момент; он насторожен и недоверчив. – Его можно уговорить, – губы Питера дергаются. – Хотя я сомневаюсь, что в этом будет необходимость. Я думаю, он с радостью примет тебя в стаю и без моего участия.

– Хм-м. – Стайлз сомневается. Он поворачивается, обращает внимание на поток учеников, толпой выходящих из школы. – Не против, если договорим по пути? – спрашивает он с сарказмом и, не дождавшись ответа, поворачивает ключ в замке зажигания.

Джип заносит на поворотах покрытой гравием дороги; Питер думает, что видел подозрительно косившегося с другой стороны парковки в их сторону Скотта. Передним левым диском джип задевает бордюр, когда Стайлз слишком резко входит в поворот.

– Осторожнее, – дразнит Питер. Стайлз бросает на него свирепый взгляд.

– И что, ты увезешь меня в лес, чтобы избить? Мы что, в кино про Аль Пачино, где он смотрит на ребенка в церкви, пока его банда вырезает врагов? Потому что я вроде как не хочу умирать и совершенно точно не хочу боли. Мне точно не нравится боль. Хорошо, ладно, есть один сайт… Нет. Забудь. Уже молчу. – Он делает глубокий вдох. – Эм, да. И все же – ты меня убьешь?

– О, перестань! – Питер неодобрительно цокает языком и преувеличенно надувает губы. – У меня нет желания причинять тебе вред. Разве ты до сих пор этого не понял?

Стайлз смотрит на Питера, словно тот сумасшедший.

– Эм, нет? Совсем нет. Ты… То есть, – он включает поворотник и уезжает с перекрестка, оставляя школу позади. – Ты в буквальном смысле использовал Лидию – и я тебя за это никогда не прощу, между прочим, – но ты угрожал мне, устроил кровавую месть как в «Убить Билла», и это на самом деле было жутко. И нет, я не верю, что ты не убьешь меня во сне или вышвырнешь из машины на шоссе.

Питер подается вперед, пока его колени не начинают упираться в приборную панель. Он наклоняет голову вбок и поднимает брови:

– Это больно слышать, Стайлз, – его невинный тон полностью замещается смехом в голосе, что он пытается удержать в себе. – Я думал, мы оставили прошлое позади.

– Ты же шутишь, да? – взгляд Стайлза мечется между лицом Питера и дорогой впереди, а потеющие руки сильнее сжимают руль. – Это какой-то странный оборотнический вид юмора?

И Питер выпрямляется, бросив переходить из игривости в серьезность.

– Возможно, я обращался с тобой грубо, – понизив голос, говорит он. – И я приношу свои извинения за это. Но вместе с этим исключением – вместе со Скоттом – я не сожалею о том, что сделал. Те «люди» заслуживали смерти.

– Возможно. Возможно, и нет, – охотно отвечает Стайлз – так, словно готовился к этому разговору всю прошлую неделю. – Это не тебе решать. Ты не можешь просто ходить по округе и убивать людей, даже если они уроды. Как такое поведение должно опровергнуть в глазах охотников мнение, что вы монстры? Неправильная логика.

Питер широко и дико усмехается. Он по этому скучал.

– У охотников тоже не все в порядке с логикой, думаю, ты в курсе. – Он дотягивается и проводит пальцем по сходящему синяку на челюсти Стайлза. Тот отшатывается от прикосновения, и Питер опускает руку. – Кроме того, разве это не лицемерно – зачитывать мне лекцию насчет этичности убийств, когда ты сам был готов убить своего маленького друга в качестве превентивной меры?

Стайлз недоуменно смотрит на него какое-то время, а потом сконфуженно отводит взгляд.

– Это другое, – бормочет он. – Джексон мне не друг. И я был не прав, спасибо большое. – Он откашливается в рукав, поворачивает и направляется вверх по дороге.

Несколько следующих минут Стайлз размышляет молча, резко открывает дверь, едва припарковавшись на дорожке, и идет к крыльцу, не оборачиваясь. Питер остается в машине и через лобовое стекло наблюдает, как Стайлз входит внутрь и захлопывает за собой дверь.

Питер выбирается из машины, оглядывается, убеждаясь, что никто из соседей не подсматривает, а потом взбирается по боковой стене дома на второй этаж. Скрестив ноги, он сидит на стуле и улыбается, когда Стайлз открывает дверь спальни.

– Серьезно? – Стайлз раздраженно стонет. Этот пронзительный звук должен бы раздражать, однако вместо этого зароняет тепло в животе Питера, рождая желание разложить Стайлза на этой самой кровати и покрывать его до тех пор, пока не услышит этот звук снова.

– Мы не договорили, – объясняет Питер.

Стайлз закатывает глаза и вяло машет рукой в его сторону.

– Какая у тебя приятная поросль на лице. Готовишься к кастингу на роль нового врага Джеймса Бонда? Так тебе просто нужен кот и усы подлинее. Думаю, маньяческий смех ты уже прокачал.

Питер поднимает руку и приглаживает бороду.

– Рад, что тебе нравится, – отвечает он и усмехается смущенному румянцу Стайлза.

– Замолчи. Ты очень странный. – Надувшись, Стайлз садится на край кровати, убеждаясь, что сидит максимально далеко от Питера. – Итак. Если это не очередной этап запугивания Стайлза по-оборотнически, то что ты здесь делаешь?

– Я думал, что дал тебе понять. – Питер наклоняет голову и расправляет складки на брюках. – Я хочу, чтобы ты стал частью стаи.

Стайлз пожимает плечами.

– Ну, мой ответ не изменился. Я не хочу укус.

Питер расставляет ноги, ставит обе ступни на пол и придвигает стул ближе к кровати. Он усмехается, увидев испуганное выражение лица Стайлза, и останавливается в трех футах от него, топнув по полу.

– Да, но ты врал. И лжешь сейчас. – Он наигранно прикусывает нижнюю губу и делает вид, что глубоко задумался. – Интересно, почему…

Стайлз мрачнеет.

– На самом деле это неважно, да? Я отказываюсь, и ты не можешь заставить меня принять укус. По крайней мере, не сейчас. И Дерек не станет этого делать. Так что…

– Я давал тебе выбор, – прерывает его Питер, – и даю его сейчас. Я понимаю, почему ты чувствуешь, что вынужден лгать, но…

– На самом деле, нет, – обрывает его Стайлз и поднимается, сжав руки в кулаки. – Ты, может, и умный, но не знаешь всего. И этого ты не знаешь точно.

– Ты боишься, что обращение повлияет на твою человеческую сущность, – небрежно и легко произносит Питер. – Боишься, что станешь совсем другим. Что не справишься с этим так, как смогли твои друзья, и это приведет тебя к мысли, что ты по своей сути слабее них. Жалок. – Он угрожающе поднимается со стула и с хрустом разминает шею. – Ты боишься сильнее втянуть своего отца в наш маленький сверхъестественный мирок, потому что всегда жутко боялся его смерти. Боялся остаться один. Потому что уверен, что искренне тебя больше никто не любит.

Стайлз молча наблюдает за приближением Питера и нервно откашливается.

– Не лезь в мою голову. Это не сработает. Меня любят, и ты не сможешь просто…

– Но не Скотт, – продолжает Питер как ни в чем не бывало. – Скотт, который рад, что ты рядом, когда ему не с кем потрепаться, но не пришел спасти, когда ты нуждался в этом сильнее всего. – Его взгляд скользит вниз, на синяки Стайлза. – И не дорогая Лидия, которая ненавидит твою способность заглядывать за ее маску и обижается на это. Лидия, которая более счастлива с Джексоном, потому что он не видит ее обратную сторону, у него лучше прическа, он более накачанный, чем ты, – Питер выгибает бровь. – Я ошибаюсь?

Стайлз не отвечает. Сжав губы в тонкую линию на бесстрастном лице, он не отводит взгляда от Питера, словно попал под заклятие.

Питер едва заметно пожимает плечами.

– И не Эллисон, конечно. Ты ее случайный друг, и, как только Скотт исчезнет из ее жизни, вы вряд ли будете общаться. – Он смотрит на Стайлза, убеждаясь в сказанном. – Она вообще говорила с тобой после того грязного случая с ее матерью?

Повисающая тишина служит достаточным ответом.

Питер наклоняется ближе и кладет ладонь на грудь Стайлза, медленно толкая его к стене.

– И не Дерек, – бормочет он. Дрожь Стайлза говорит, что тот попал по больному. – Нет, не он. Конечно, он считает тебя интересным, хочет, чтобы ты вошел в его стаю. Но только из-за того, что ты полезен, умен и догадлив. Он не любит тебя. Ты ему даже не нравишься.

Стайлз отталкивает его, рукавом вытирая глаза. Теперь в них больше нет влаги, и Стайлз кривит губы в жестокой усмешке.

– Проваливай.

Это вызов, и зверь принимает его. Он слишком долго ждал, поэтому срывается вперед и снова припечатывает Стайлза к стене – не сильно, а просто прижав его. Питер вбивает колено между его ног, разводя их в стороны, и наклоняется к изгибу шеи, вдыхая его запах.

– Я вижу то, чего не видят они, – шепчет он низким рычащим голосом. Он пылко проводит рукой по голове Стайлза несколько раз. – Я бы наслаждался близостью с тобой.

Стайлз шире распахивает глаза, и его гнев и боль исчезают в следующую секунду, заменяясь всепоглощающим страхом. Впервые на памяти Питера тот совершенно искренне боится.

– Что? Нет. Нет, нет, нет… – его трясет, и стук сердца набатом отдается в ушах Питера. Стайлз в шаге от панической атаки.

Волк внутри настаивает подчинить Стайлза, но Питер игнорирует того. В знак своей честности он самую малость отстраняется, давая Стайлзу возможность вдохнуть. Питер продолжает держать его за руки, успокаивающе проводя по ним вверх-вниз от плеч до локтей.

– Расслабься, – советует он. – Я не стану тебя принуждать.

Стайлз затихает. Сердце его все еще долбит по ушам, тело трясет, но что-то в голосе Питера его успокаивает. Он приходит в себя.

– Ты высказался, – цедит он сквозь зубы. – Я не уверен в себе, ты умен, и это офигенно круто. Моя самооценка не настолько низкая, чтобы я ложился под тебя.

Питер улыбается и проводит ладонью по щеке Стайлза. Тот замирает, но не отшатывается и выглядит лишь немного удивленным тактичностью этого жеста.

– Ох, Стайлз. Ты очень интересен, – он опускает взгляд и рассматривает губы. – Я хочу намного большего, чем это.

Стайлз стремительно краснеет, и щеки его горят ярче рождественских огней. Он совсем уклоняется от прикосновений и почти смущается. Стыдливость смешивается с недоумением и остатками страха.

– Слушай, мне не нравятся твои прикосновения, думаю, я уже понял, что это не мое. Не заставляй меня звать отца.

– Твоего отца здесь нет, – отвечает Питер и сильнее сжимает плечи Стайлза. Развернув, Питер толкает его на кровать. – И еще раз: я буду делать только то, что ты сам попросишь, – и накрывает тело Стайлза своим, прижимая весом и обхватывая ладонями щеки.

Стайлз извивается и краснеет сильнее прежнего.

– Ты уже делаешь это. А я этого совсем не просил. И вообще это звучит двусмысленно. Типа «все нормально, потому что она была одета как шлюха».

Питер нежно усмехается и говорит:

– Скажи, что не хочешь этого.

Стайлз прикусывает губу и отрывисто качает головой.

– Нет. Нет. Совершенно точно нет. Отвали от меня.

Он вскрикивает от страха, когда Питер наклоняется ближе и прикусывает его ухо.

– Ты лжешь…

– Я совершенно точно говорю правду. Богом клянусь. Или Буддой, неважно. Будда? Кажется, тебе это подходит, если не брать во внимание твое кровное противостояние с Арджентами. Ты же был мертв какое-то время, поэтому, думаю, ты знаешь о смерти больше, чем большинство…

– Стайлз, – прерывает его Питер. – Ты несешь ерунду.

Тот сглатывает и медленно кивает.

– Да, спасибо за замечание. Может, теперь поговорим о том, что ты лежишь на мне. Можем мы это прекратить? Не буду врать – это начинает немного пугать.

Питер отстраняется, рукой все еще прижимая Стайлза к матрасу.

– Я не хочу тебя пугать, – признается он.

Стайлз нервно облизывает губы и шумно сглатывает, когда видит, что Питер наблюдает за его движениями.

– Да. Это хорошо. Ита-а-ак… Насчет нашей близости. – Питер ухмыляется. Стайлз стонет: – О, боже. Нет. Я не то имел в виду.

Он задушенно вздыхает, когда Питер прижимается еще сильнее, и Стайлз ощущает его дыхание на своем лице, а их губы едва не касаются друг друга.

– Скажи мне честно, что ты этого не хочешь, – бормочет Питер. – Не хочешь, чтобы я сделал тебе хорошо. Чтобы кто-то тебя хотел. Не хочешь кого-то, кто видит, какой ты на самом деле, насколько ты особенный, – он прижимает бедра ниже и трется о Стайлза, а тот извивается и отчаянно ловит ртом воздух. – Ты пахнешь возбуждением, от тебя просто несет им. Скажи, что я не прав.

– О черт, проклятье, – Стайлз поднимает на него взгляд – смущенный и злой. – Ты прав, придурок, но дело не в этом. Я подросток. Ты пристаешь ко мне, логично, что мое тело на это реагирует.

– Я пристаю? – усмехаясь, спрашивает Питер. – Можем договориться. – Он серьезнеет и внезапно прижимается к шее Стайлза, зубами аккуратно прикусывая нежную кожу. Стайлз не реагирует. – Скажи «да», – шепчет Питер. – Такой умный мальчик… такой сладкий, такой хороший. Соглашайся.

Оба тяжело дышат, и дыхание Стайлза сообщает о множестве вещей: рот шумит, как мотор без фильтра, а все мысли стекаются из мозга в губы. Питер снова трется о него и понимает, что у того стоит. Зверь внутри рычит, празднуя маленькую победу. Стайлз бессознательно сжимает плечо Питера. Он хнычет, смущенный, возбужденный и неуверенный. Прерывая бесконечный поток болтовни, он произносит:

– Да, пожалуйста…

И Питер принимает это за чистую монету и кусает его.

Это скорее игриво нежели хищно, кровь не идет, кожа не прокушена. Стайлз все равно вскрикивает от внезапной вспышки боли, но не делает ни одной попытки уйти, ударить или выругаться. Он обмякает под напором зубов Питера, а член в его штанах дергается.

Питер скатывается с него и отпускает, наклонив голову ради восхищения делом своих рук. Вышел отличный засос: идеальный след клыков Питера пурпурным цветом отпечатался на фарфорово-светлой коже. Волк одобряет.

Стайлз поворачивается на бок лицом к Питеру; его ресницы порхают, а сам он ошеломлен.

– Хорошо, что это…

Остальные слова тонут под губами Питера, когда тот проникает языком между зубами Стайлза и приближается, укрывая его своим теплом. Стайлз инстинктивно отвечает, давая молчаливое разрешение, и даже разочарованно стонет, когда Питер в конце концов отстраняется.

– Скоро увидимся, – беспечно произносит Питер. Он поднимается с кровати одним стремительным движением и шагает к окну.

– Подожди. Что? – Стайлз медленно садится и трет лицо. Его губы остаются красными, а лицо горит. Он в недоумении и готов разозлиться. Душной смеси запахов почти достаточно, чтобы вернуть Питера в кровать и зайти дальше, довести все до конца.

Но не сегодня. Пока нет.

– Я вернусь, – говорит Питер. – Обещаю.

Стайлз моргает и с сожалением трет шею, проверяя, не выступила ли кровь. Он недоверчиво хмурится и спрашивает:

– Ладно, какого черта? Мне стоит спрашивать, в чем вообще был смысл всего этого?

Питер пожимает плечами.

– Я пометил тебя. Теперь ты мой. – Он вышагивает из окна и спрыгивает на землю, смеясь над выражением лица Стайлза, – тот выглядит удивленным, напуганным и немного польщенным.

Но на его лице не было неприязни, совсем не было.

Он возвращается в дом ночью. Дерек с Айзеком сидят перед ноутбуком за столом возле лестницы. Дерек поднимает на него сердитый взгляд:

– Где ты был? – ворчит он.

Айзек неловко мечется взглядом между ними, отшатывается и молчит.

Питер выдает лучезарную улыбку:

– Гулял.

– Мне стоит спрашивать дальше? – говорит Дерек и возвращается к экрану ноутбука, словно ему на самом деле наплевать. Он ощетинивается, когда Питер идет мимо него к лестнице.

– Не задавай вопросов и не услышишь лжи.

Дерек не спрашивает, Айзек ничего не добавляет. Питер с силой хватается за перила, поднимаясь наверх, тяжело ступает и хлопает в ладоши, отряхивая с них пыль.

Он скрывается в комнате в самом конце коридора и налево. Она маленькая и пустая, с голыми стенами. По сравнению с остальным домом эта комната пострадала настолько, что больше не похожа на прежнее место. Питер чувствует себя как дома.

Он ложится прямо на пол, спиной попав на пятно лунного света, упавшее через окно. Его тело трясет от желания обернуться. Он заталкивает его обратно.

Воздух прохладный, а темнота нагоняет на него сонливость. Он закрывает глаза и облизывает губы.

На языке вкус Стайлза.

Он ждет два дня и возвращается.

Сейчас полдень, он взбирается по стене, прижимает руки к стеклу и один раз стучит. Стайлз не спит и сидит за столом. Он поднимает взгляд на звук и совсем не выглядит удивленным. Его сердце пропускает удар, он пахнет нервозностью, но совершенно точно не удивлен. Он не боится.

– Открыто, – говорит Стайлз; его голос дрожит, но в нем чувствуется решительность. Он с вызовом поднимает бровь.

Питер усмехается.

Плотный кокон смерти не выпускает на свободу ни одного человека, но Питер Хейл совсем не человек. Смерть может приносить комфорт холодного забвения, но жизнь все равно слаще даже в приступе боли.

Кино начинается заново.

Кто знает? Может, оно будет длиться, пока горит огонь.

@темы: мои коллажи, Стайлз Стилински, Teen Wolf/Волчонок, Питер Хейл

---

Любимый мальчик ♥ ♥ ♥

Вопрос: Дилан

1. солнышко		50	(64.1%)
2. =)		28	(35.9%)
Всего:		78 Всего проголосовало: 56

@темы: картинки, Стайлз Стилински, Дилан О’Брайэн

---

ЗФБ

Коллажи №3

Вопрос: Кнопочка

1. =)		31	(100%)
Всего:		31

@темы: мои коллажи, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Teen Wolf/Волчонок, Лидия Мартин, Питер Хейл

---

Фенрир

Fenrir by Marcianca on DeviantArt

Вопрос: Кнопочка

1. =)		19	(100%)
Всего:		19

@темы: Гарри Поттер, мои коллажи

---

Hermione Granger by Marcianca on DeviantArt

Вопрос: Кнопочка

1. =)		29	(100%)
Всего:		29

@темы: мои коллажи, Гермиона Грейнджер

---

Коллажи № 2
К пирошкам
был стайлз шаманом охуенным
знал толк в волшебных порошках
но как-то что-то перепутал
и ах

приметам дерек наш не верил
погоды изучал прогноз
но ночью ураган камаро
унес

у эрики пропала юбка
чулки помада и корсет
так дерек получил кроссдрессный
минет

Вопрос: Кнопочка

1. =)		26	(100%)
Всего:		26

@темы: мои коллажи, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Teen Wolf/Волчонок, Питер Хейл

---

ДЕАНОН

У нас отличная команда Я рада, что была с вами

Marciana	Название работы	Формат работы	Левел
	Впервые наедине	Коллаж	Визуальная выкладка G — PG-13
	Уйти с дороги	Коллаж	Визуальная выкладка G — PG-13
	Один телефонный звонок	Коллаж	Визуальная выкладка G — PG-13
	Метка	Коллаж	Визуальная выкладка G — PG-13
	Мой лисенок	Коллаж	Визуальная выкладка G — PG-13
	Под звук мотора	Коллаж	Визуальная выкладка G — PG-13
	Impression	Коллаж	Визуальная выкладка G — PG-13
	Настоящий Альфа	Дизайн дневника	Челлендж
	Влюбленная стая	Дизайн дневника	Челлендж
	В мечтах	Коллаж	Визуальная выкладка R — NC-21
	Коллажи к порошкам	Коллаж	Спецквест
	Иней на его волосах	Коллаж	Внеконкурс
	Отблески Альфы	Коллаж	Внеконкурс
	Слова не нужны	Коллаж	Внеконкурс
	Тренировки бывают разными	Коллаж	Внеконкурс
	После долгого дня	Коллаж	Внеконкурс

Мои коллжики №1

+3

Вопрос: Кнопочка

1. =)		25	(100%)
Всего:		25

@темы: мое всякое, мои коллажи, Стайлз Стилински, Дерек Хейл, Teen Wolf/Волчонок, Лидия Мартин

---

оригинал

Вопрос: Кнопочка

1. =)		30	(100%)
Всего:		30

@темы: мои коллажи

---

Вот бы все забыть и прочить заново, как в первый раз=)

03.04.2016 в 12:13

Пишет  Мицуки Сенджу:

Увидев это в своей ленте, тут же подумала о Доме в целом и Чёрном с Курильщиком в частности. Тут даже мишка есть)

@темы: картинки, книги, мое всякое, Дом в котором

---

Вопрос: Кнопочка

1. =)		58	(100%)
Всего:		58

@темы: Гарри Поттер, Драко Малфой, мои коллажи